Ты передумаешь
Шрифт:
Мы попрощались и вернулись в машину.
— Ты клеил мою подругу.
— Нет, это твоя подруга клеила меня. Я всего лишь был вежлив.
— Вежлив? Заигрывания теперь называются вежливостью?
— Ты ревнуешь? — он тупо ржал надо мной.
— Не дождешься. — я отвернулась к окну и дальше ехали молча.
Все покупки занесли в мою новую комнату и я разложила вещи и пошла принимать ванну с маслом мандарина и корицы. Только спустя час я смогла вылезти с воды, и то потому что надо
Я накрутила волосы и собрала их в высокий пучок, оставив по бокам две пряди. Накрасила глаза темными тенями и губы прозрачным блеском. Надела черное шелковое платье в пол с открытой спиной. Под него черные босоножки на небольшом каблуке. Когда на часах было ровно восемь вечера, я вышла на улицу и направилась к столу, где уже сидел Давид.
Когда шла, не смотрела на него, но чувствовала на себе его изучающий взгляд. Он отодвинул мне стул рядом с собой и я села.
— Прекрасно выглядишь!
— Спасибо. — я старалась не смотреть на него, но получалось так себе.
Мы сидели молча, пока не приехали девчонки. Маша как всегда в штанах, Юля в красивом голубом платье, ну, а Лара, постаралась на славу. На ней короткое красное платье на бретельках, которое показывало все её прелести. Вот же, сучка!
Вечер был прекрасным, если не считать поведение Ларисы. Она вела себя отвратительно. Не обращала внимания ни на кого, кроме Давида. А в конце и вовсе попросила его станцевать с ней. И с глазами невинной овечки, повернулась ко мне:
— Диночка, ты же не против?
— Ну что ты, конечно нет. — я готова была ее прибить.
Маша с Юлей расспрашивали меня как мы познакомились, нравится ли мне он, какой он в постели. Я отвечала на автомате. Мои глаза были прикованы к танцующей парочке. Они смеялись, о чем-то разговаривали и Лара прижималась всем телом к Давиду. Я не понимаю почему, но я готова была выдрать ей все волосы. А когда они пошли в дом вместе, я не могла сидеть спокойно. Подождав несколько минут, я извинилась перед девчонками и пошла их искать.
Охранник сказал, что они прошли в гостиную. Я пошла туда, но оттуда не было ни единого звука. Уже подходя поближе я услышала голос Ларисы:
— Ты мне нравишься. Весь такой брутальный, сексуальный, мужественный.
— Спасибо, Лариса, но я не женщина, мне комплименты ни к чему.
— Ты какой-то напряженный. Хочешь я помогу тебе расслабиться?
— На колени.
— Мммм… обожаю когда мужчина грубый.
Затем я слышу звук расстегивающейся молнии и вхожу в гостиную.
Глава 6
Я знала, что стучать в дверь бесполезно. Поэтому открыла тихонько окно и хотела уже забраться на него, но голос охранника с улицы заставил
— Хозяин знал, что вы решите вылезти в окно, поэтому на этот счет у меня есть указания.
— Урод.
Я со всей дури захлопнула окно и легла на кровать. Если бы он сейчас вошел ко мне в комнату, я бы выцарапала ему глаза. Ненавижу. Не хочу жить в его доме, есть его еду, а тем более видеть его наглую бандитскую рожу.
Я решила сходить в душ, переодеться и придумать план побега.
После душа, в чистой одежде и думалось легче. Я немного успокоилась. И тут в мою голову пришла мысль позвонить девчонкам и попросить, чтобы они вызвали полицию. Я кинулась к своей сумочке, но телефона там не оказалось. Он его вытащил, скотина.
Я обессилено рухнула на кровать и только сейчас почуяла, что нога начала болеть сильнее. А когда я увидела ее, то немного испугалась. Она сильно распухла и посинела. Я доплелась до окна, открыла его и позвала охранника:
— Ты здесь ещё?
— Я на всю ночь здесь, синьорина. Это приказ хозяина.
— Мне аптечка нужна. У меня распухла и посинела нога. Попроси своего сраного хозяина, пусть хоть лёд мне принесет кто-нибудь.
— Хорошо. Сейчас передам.
Я захлопнула окно и села на кровать. Была дикая усталость и злость на саму себя. Какого черта я поперлась в эту гребаную Италию? Сидела бы дома, нет же на море захотелось. Вот и получай, идиотина. Сама виновата. Поток моих мыслей прервал звук открывающегося замка. И через секунду, на пороге стоял Давид с подносом в руке. На нем была аптечка и лёд.
Он молча подошел, сел на корточки у моих ног и стал что-то искать в аптечке.
— Я сама все сделаю, не надо меня трогать. — я хотела отодвинуть ногу, но он поймал её и стал крепко держать.
— Чем больше будешь дергать ногой, тем больнее тебе будет. — опять спокойный как удав.
— Пошел в жопу. — я опять дернула ногой, чем сделала себе больнее. Ногу он так и не отпустил. Начал втирать какую-то мазь.
— Тот человек, которого ты видела в моем кабинете, он кинул меня на большую сумму денег, поэтому я разозлился. Я его не убил, лишь припугнул.
— А смог бы убить?
— Смог бы. — и это он говорит так спокойно, будто не про убийство человека, а про полет на воздушном шаре.
— И ты так спокойно об этом говоришь?
— Если бы я был такой же эмоциональный как ты, то не было бы у меня всего того, что есть сейчас.
— Зачем ты держишь меня здесь насильно?
— Потому что не могу отпустить.
— Нельзя насильно удерживать человека, это преступление.
— Поверь, я творил дела похуже похищения.
— Я хочу домой. К себе домой.