Ты слишком близко
Шрифт:
— Отказываться от такого? Разве я похож на дурака? — с мягкой усмешкой протянул он и завел машину.
До ее дома они добрались быстро. И уже вскоре вдвоём сидели на кухне. Вернее, сидел Мстислав, а Марьяна, в это время готовила макароны с мясом, одновременно делая соус.
— Пахнет вкусно, — с легким нетерпением, протянул мужчина, закатывая рукава рубашки и намереваясь не сидеть дальше сложа руки.
Пиджак он снял сразу, как зашел, и теперь выглядел по-домашнему, хоть и был в брюках. Марьяна же успела быстро переодеться
— Так, командуй… что нужно делать?
По итогу, Мстислав очень даже был «включен» в процесс, помогая расставлять приборы на стол. И когда все было готово, они с наслаждением принялись есть, изредка переговариваясь. Вся обстановка этого вечера словно говорила, что этим ужином дело не закончится. И поэтому Марьяна совсем не удивилась, когда закончив складывать посуду, почувствовала руки мужчины на своей талии.
И поцелуй в шею приняла благосклонно: прислонилась спиной к мужской груди и руками накрыла его ладони. А затем и вовсе повернулась, чтобы тут же почувствовать на губах губы Мстислава.
Поцелуй был нежным, в нем была ласка и страсть. Но… Марьяне не хватало чего-то. Однако, плюнув на все, она просто постаралась расслабиться и получить от сегодняшней ночи максимум удовольствия.
Из кухни они перешли в спальню, по-прежнему целуясь. Только теперь руки беспрерывно скользили по телам, лаская кожу. Марьяна чувствовала возбуждение мужчины и сама ответно возбуждалась под достаточно умелыми руками.
Одежда была сброшена еще возле кровати. А в спальне стали слышны хриплое дыхание и звуки поцелуев. Мстислав опытно доводил ее до точки, лаская раскинутое на постели женское тело. И Марьяна отвечала, отдаваясь чувственному водовороту, а вскоре и вовсе перехватила инициативу, оказываясь сверху и плавно-тягуче опускаясь на член, вызывая у Мстислава стон…
Когда она, усталая, легла рядом, Маре захотелось вдруг расплакаться. Да, было замечательно. Да, она получила удовольствие. Но… полного удовлетворения, умиротворительного опустошения, полной погруженности в другого человека у нее так и не было.
И от этого было некомфортно, а лежать рядом с Мстиславом не хотелось. Поэтому Марьяна пробормотав, что хочет в ванну, скрылась там, смывая остатки страсти. И стоя под струями, смывая с себя запах Мстислава, она вспомнила, как с другим человеком, ей наоборот, хотелось им пахнуть. И после их занятий любовью, она не желала сразу же идти в ванну, ей, наоборот, хотелось понежиться рядом с его телом.
Мстислав ее не беспокоил, в дверь с предложениями помощи не стучал. И Марьяна была ему благодарна за это. Ведь ей представилась возможность прийти в себя, поэтому из ванны она вышла спокойная, а не на грани непонятной ей истерики.
Мужчина на ее постели лежал вольготно. И смотрелся хорошо. Довольный, ласкающий взгляд проскользил по ее телу, обернутому в шелковый халатик.
Только… Ей уже
Видимо, что-то все-таки промелькнуло на ее лице или в выражении глаз. Потому что Мстислав вдруг словно подобрался и после затяжной неловкой паузы уточнил:
— Мне уйти?
Захотелось выругаться. Грубо и вульгарно. Но Марья лишь закусила губу, а Мстише уже не и не нужен был ее ответ. Он помрачнел и как-то тяжело глянул на девушку, отчего Марьяне не по себе стало. Таким она его еще не видела, и почему-то подумалось, а знает ли она вообще этого мужчину? Полностью?..
Ответа не было, но интуиция или внутренний голос шепнул, что вполне возможно и нет.
Это тревожило. Нет, не испугало, она по-прежнему не видела в Мстиславе опасности, не чувствовала ее. Однако, мысль, что этот мужчина не так уж ей знаком, как оказалось, не обрадовала, скорее — потревожила.
За время ее раздумий, Мстислав уже почти собрался, на ходу говоря, что он вспомнил, что ему завтра рано вставать, и чтобы не будить ее — лучше действительно ему уйти.
— Мстишь… — неловко попыталась остановить его Мара, сама не зная зачем.
Но он уже принял решение, и просто качнул головой.
— Все нормально. Я пойду.
Судя по тону — убеждать бесполезно. Он обижен, задето его самолюбие. А этого, Марьяна точно знала, мужчины не любят. Да и теперь ему нужно действительно уйти, иначе неловкость только усилится. От ее попыток убедить, что все в порядке, и от его мнимого согласия с этим…
Поэтому практически в тишине, она проводила его до двери, мысленно коря себя. И прощения про себя просила. Потому как понимала, что не виноват он. Все дело в ее заморочках. И в том, что она дура. Ибо, видимо, не так и забыла она о другом, как думала.
На прощание он все-таки поцеловал ее. Но этот поцелуй был быстрым, коротким. Без страсти, без эмоций. И от этого опять отчего-то захотелось закатить историку…
Конечно же, она не стала этого делать. Спокойно попрощалась, тяжело вздохнула, и от сильнейшей накатившей усталости прислонилась спиной к закрытой двери.
Сейчас не было вопросов, почему так, отчего, за что ей это. Собственно, мыслей не было вообще. И намеки на истерику прошли. Осталось лишь что-то похожее на апатию. Вязкую, опустошающую усталость.
От дверного звонка она даже не вздрогнула, хоть он и был неожиданностью для нее. Открыла, думая, что Мстислав что-то забыл, вот и вернулся. И вот тут-то дрожь тела, едва заметную, но удержать не удалось.
Ну что опять ему от нее надо? Добиться того, чего не смог прошлой ночью?!
Кажется, она это даже вслух сказала. А лицо Дамира, и до этого весьма злое, еще больше закаменело. Он уверенно двинулся внутрь квартиры, не обращая внимание, что она этому противилась, и захлопнул дверь.