Ты слишком близко

Владимировна Кристина

— Тоже мне, рыцарь! — сверкнула глазами в его сторону Мара. — Отчего ж раньше на руках не носил?!

Она совсем не хотела этого говорить. Вообще собиралась молча дождаться, когда ее донесут до двери и распрощаться. Но проклятый алкоголь…

— Дураком был.

— Ты и сейчас им остался, — бескомпромиссно заверила она. — А еще кобелем, предателем, и козлом!

— Согласен. Но шанс на исправление, мне разве не положен? — вкрадчиво заговорил Дамир, крепко прижимая к себе такую желанную ношу.

— Не положен! Потому что я не хочу

больше мучиться и болеть тобой, переживая измены!

— А если я изменился?

— Ой, ли?!

— Проверь…

— Не хочу, понимаешь? — Марьяна вдруг серьезно глянула на него. — Не хочу и не буду я проверять. Потому что никогда я уже не поверю тебе!

Дамир к этому времени уже дошел до нужной двери и перед ответом аккуратно поставил Марьяну на ноги.

— Тогда как мне заслужить твое доверие? — обхватив ее лицо, мужчина зашептал эти слова отчаянно, проникновенно.

Она даже поверила. На миг.

— Никак, — дернула головой, высвобождаясь. — Поезд ушел.

— Не верю… Не хочу в это верить.

— Господи! Дамир, тебе самому не смешно от этих слов?! — сказала Мара и сама же зло рассмеялась в потемневшее лицо. — Твои слова — это пустой звук для меня теперь. Понимаешь?

Она отвернулась, не желая видеть его. И открыв дверь, замерла от пришедшей мысли.

— Слушай. А я знаю, как от тебя отделаться! — с наигранным воодушевлением Мара щелкнула пальцами, забывая, что один раз уже подобное ее решение не принесло результатов.

— Ты же любишь трахнувшись, исчезать, так? Ну, так давай. Я сегодня добрая, согласна. Будет мне подарок — отличный и качественный секс от кобеля.

— Марьяна, — предупреждающе начал Дамир, оттесняя ее в квартиру.

— Нет, ну точно. Как тебе идея? По-моему, класс. А главное, никто не в накладе, а? — говоря все это, она остановилась, начала растягивать пальто, но пуговицы не желали поддаваться под непослушными пальцами.

Поэтому Марьяна плюнула на них, и шагнула к застывшему мужскому телу. Потерлась о Дамира, облизывая губы.

— Ну, как тебе идея? — выдохнула она, приподнявшись на цыпочках и почти касаясь его губ.

— Никак! — рыкнул он, скидывая ее руки с себя, отстраняя женщину и чуть встряхивая ее за плечи. — Прекрати, Марьяна! Прекрати предлагать свое тело и вести себя, как ш**ха!

Пощечина обожгла его щеку почти сразу после слов. И по уже адекватным глазам Марьяны он понял, что его краткая речь достигла цели.

— Ты!.. — она задохнулась, не находя слов и вдруг крикнула. — Прекрати тогда меня преследовать! Прекрати приходить! Оставь. Меня. В покое!!!

После этого всплеска воцарилось молчание. И вдруг Марьяна всхлипнула, прикрывая рот рукой.

— Мара… — тихо, успокаивающе заговорил Дамир, но это принесло обратную реакцию.

Она еще раз всхлипнула, а по щекам покатились слезы, которые вдруг обожги его самого. Причинили такую боль, что у него дыхание перехватило.

— Оставь… — шепнула отчаянно, пока он бессильно сжимал кулаки. — Уйди-и-и… —

чуть ли не провыла она.

— Не могу, — хрипло от многочисленных чувств, так же отчаянно проговорил, подходя к ней. — Марьяна…

Она затрясла головой, отмахиваясь от его пальцев, которые нежно собрали соленую влагу со щек. И так же яростно стала отбиваться от его объятий, которые последовали за этим. Беспомощно, но рьяно дернулась, когда ощутила его поцелуй в макушку, ощущая, что совсем расклеивается, что слезы уже не может остановить.

Она продержалась еще секунду, буквально, а потом зарыдала, не слушая его успокаивающий шепот. Марьяна даже уже не сопротивлялась, когда он скинул ее пальто, когда вновь подхватил на руки, занеся в спальню. Что-то шептала про то, как ненавидит его, когда он посадил ее на постель, стянул сапожки и платье, оставляя в красивом белье, от вида которого у него кровь быстрее побежала по телу. Но Дамир подавил малейший намек на жгучее желание, что грозилось разгореться в нем, и лишь завернул в дрожащее тело в одеяло.

— Люблю тебя… — не имея сил сдержаться, прошептал он, ложась рядом с укутанной Марьяной и обнял, крепко прижимая к себе.

— Ненавижу, — всхлипывая, повторила она с закрытыми глазами.

И у него это в очередной раз отозвалось болью где-то в душе. Но Дамир все равно не собирался сейчас уходить. Слишком беспокоился, испуганный этим странным состоянием Мары. Поэтому лишь крепче обнял, поглаживая по спине, пытаясь так успокоить. Понимал, что возможно и лучше было бы ее оставить сейчас одну, но он не соврал, когда сказал, что не может…

Поэтому вновь и вновь гладил, слушая затихающие всхлипы. С болезненным ощущением внутри чувствовал шеей влажное лицо.

— Прости меня… За все прости, любимая, — со стоном проговорил Дамир.

— Ненавижу, — прошелестел еле слышный, неизменный ответ.

И она, наконец, затихла. Видимо, обессилев, уснула даже несмотря на его присутствие рядом. Но Дамир и тогда не ушел. Остался на ночь, правда, заснул только под утро, в который раз размышляя над всем. Над прошлым, настоящим. Даже над будущим. В очередной раз прокрутил в голове свои ошибки, горько кривя губы, убедился, насколько сильно ему нужна Марьяна. В который раз понял, что хотел бы провести с ней не один десяток лет…

Вот только пришло осознание и того, что, вероятно, ему придется отступить. Отпустить ее, как они и просит. Не потому, что он сдался. Нет, отнюдь. Просто сегодня он увидел, насколько больно Марьяне, насколько трудно ей терпеть его присутствие, как сильно она не доверяет, как глубоко в ней живет обида на него и боль. Нет, он обо всем этом и раньше знал, но глубина всех этих чувств открылась только сейчас.

Дамир с силой зажмурился, вспоминая ее искаженное лицо и понимая, что должен отпустить… Отпустить ее, исчезнуть из ее жизни, потому что только так он сделает ее счастливой. Не рядом с ним. Нет, он явно не может дать ей это ощущение.