Ты станешь моей

Хэсли Одри

— Отлично, — поблагодарил Питер. — Я уже уеду, но Пат, естественно, будет дома.

— Пат весь день будет с ним одна? — нахмурился доктор. — Мне это не совсем нравится. Может быть, прислать вам сиделку?

Патрисии тоже это не нравилось, но совсем по другой причине.

— Миссис Мэппл будет здесь, — сказала она. — И приходящая горничная тоже, если мне понадобится помощь.

— А, тогда все в порядке. До завтра.

Питер пошел провожать доктора, а Патрисия осталась наедине со своими мыслями и смущением. Врач приедет теперь нескоро. Часы показывали полночь. День выдался очень тяжелый. И все же, несмотря ни на что,

ее охватили странные ощущения. Многие годы она не испытывала ничего подобного. Но сегодня не одного гостя лихорадило в этом доме.

Патрисия подошла к кровати, посмотрела на распростертое тело. Джозеф выглядел абсолютно беззащитным: огромная постель, а на ней обнаженный человек, который и не ведает, где он, что здесь делает. Он что-то бормотал в бреду, но очень невнятно. Пат ничего не смогла разобрать. Она наклонилась и приложила ухо к его сухим приоткрытым губам. И неожиданно откуда-то из глубины донесся сначала хрип, а потом едва различимое:

— Патрисия…

Она отпрянула, словно ее ударили, и стала внимательно вглядываться. Его глаза по-прежнему закрыты. Вероятно, он даже и не подозревает о ее присутствии. Но она-то здесь, наедине с ним и своими воспоминаниями. Патрисия сделала жалкую попытку отгородиться от них, но это было равносильно попытке в жаркий летний день закрыть ладонью солнце. Сердце ее стремительно забилось, во рту пересохло. Она в волнении провела языком по пересохшим губам, не в силах отвести от него взгляд.

— Патрисия! — вскричал неожиданно Джозеф, и этот крик громким эхом отозвался в ее душе.

В следующий миг она совершила нечто необъяснимое: наклонилась и прикоснулась языком к губам Джо. Она несколько раз лизнула его, как котенка, и он вдруг открыл глаза. Патрисия затаила дыхание, сжалась в комок. Сознание на миг вернулось к больному, во взгляде его было что-то очень похожее на любовь.

— Пат… — Он слабо улыбнулся, поднял руку, стараясь дотронуться до ее щеки, но снова уронил руку. Взгляд потух. Лоб покрыла испарина.

Патрисия в панике бросилась проверять его пульс. Он был неровный, но вполне четкий. Она облегченно вздохнула: больной просто уснул.

8

Патрисия приняла душ и переоделась в легкий адидасовский спортивный костюм и домашние тапочки. В таком виде намного удобнее ухаживать за больным. Закончив все необходимые приготовления и захватив с собой книгу, она вернулась в комнату гостя. Патрисия села в удобное кресло на некотором расстоянии от постели. После своего недавнего отчаянного поступка она решила держаться подальше от искушения. Рядом с кроватью стоял торшер. Она оставила его зажженным, что позволяло ей видеть лицо Джозефа и следить за его состоянием с того места, где она сидела.

К счастью, романтическая сага, которую она читала, увлекла ее, она позабыла свои страхи, полностью погрузившись в мир чужих фантазий.

Время близилось к рассвету, когда с кровати донесся какой-то шум. Пат оторвалась от книги, ее сердце учащенно забилось. У Джо, вероятно, еще больше поднялась температура: он метался и стонал. Она подошла к нему и прикоснулась тыльной стороной ладони к его лбу. Боже, он буквально пылал! Не нужен и градусник, чтобы определить, что у него сильнейший жар. Времени на размышления не было. Надо действовать.

Она вышла в ванную, наполнила таз теплой водой, взяла губку и пару толстых махровых полотенец. Затем

вернулась в комнату, откинула одеяло и приготовила больного к процедуре, стараясь думать о том, что она в данной ситуации — сестра милосердия, а не сексуально озабоченная особа. Подложить полотенце под его могучее тело оказалось делом нелегким, но Патрисия справилась.

— Все хорошо, Джо, — тихо приговаривала она, обтирая губкой его лоб.

Голова больного металась по подушке, он что-то бормотал в забытьи. В этом бессвязном потоке слов ей удалось различить свое имя, и она грустно улыбнулась.

Продолжая старательно обтирать его загорелые шею, плечи, руки и грудь, Патрисия поймала себя на том, что довольно бесстрастно разглядывает его тело. Оно было атлетически крепким, пропорционально развитые мышцы говорили о природной силе и регулярных тренировках. Живот плоский и упругий. Мягкие черные волосы покрывали широкую грудь, углом спускаясь к пупку.

Продолжая обтирание, Патрисия заметила светлую полоску кожи на линии трусов. Закусив от волнения губу, она начала обтирать бедра и пах. Вдруг его плоть отреагировала на влажное прикосновение губки. Она отдернула руку и, скользнув взглядом по лицу Джозефа, обнаружила, что глаза его открыты. Взгляд этих глаз был затуманенный, как у лунатика. Он не видел и не узнавал ее, просто его тело самопроизвольно реагировало на прикосновения.

Патрисия застыла с поднятой вверх рукой. Ей вдруг захотелось дотронуться до мужской плоти, но она колебалась. Можно ли совершить такое, воспользовавшись его беспомощным состоянием?! А если он вспомнит все завтра утром? Как она посмотрит ему в глаза? Однако ей не пришлось ничего решать: Джо неожиданно, подчиняясь какому-то бессознательному импульсу, схватил ее руку, державшую губку, и приложил к своему паху…

Но вот глаза больного опять закрылись, плоть обмякла под влажной губкой, но рука его продолжала крепко держать ее пальцы. Прошло какое-то время, прежде чем Пат удалось осторожно освободиться. Она продолжила обтирание, стараясь держаться подальше от опасной зоны.

Главную тревогу для нее представляло не возбуждение Джо, а ее собственная реакция. Как она ни старалась, восстановить себя против него ей не удалось. Пока длилось влажное обтирание, ее кровь кипела от безудержного влечения к нему. Но она все же сделала свое дело: кожа больного стала прохладной, температура упала, и он уснул глубоким и спокойным сном.

Патрисия бережно укрыла Джозефа простыней и вдруг почувствовала, что соблазн все-таки пересиливает ее внутреннее сопротивление. Она откинула простыню, обнажив тело Джо до бедер, и начала страстно покрывать поцелуями его тело… Она совершенно не владела собой… Голова кружилась от желания. Неизвестно, что было бы дальше, но Джо вдруг застонал сквозь сон. Пат испуганно выпрямилась.

Слава Богу, он все еще спал. Однако его дыхание участилось, рот был полуоткрыт. Видимо, даже во сне он чувствовал ее поцелуи и реагировал на них. Она не решилась заглянуть под простыню: от одной мысли об этом ее просто скрутило от желания.

Патрисия поспешно ушла в свой угол и, свернувшись в кресле клубком, зажала рукой рот, чтобы никто не слышал ее мучительных стонов. Она гадала — останется ли в памяти больного Джо хоть что-нибудь от этой ночи? И если да, то будет ли он смотреть на нее как на порочную женщину, которая привыкла заниматься любовными утехами, не теряя девственности?