Ты теперь мой враг
Шрифт:
Чёртова лицемерка.
Я не знаю, что буду делать после, но прямо сейчас я вылетаю из отеля и быстро иду в сторону дома, напротив которого оставила машину.
Мне кажется, я слишком громко стучу в дверь, она распахивается, и на пороге застывает Оксана:
— Лика? — поднимает она брови удивлённо. — Что… ты здесь делаешь?
— Ты говорила, я могу у тебя остановиться. Вот, я пришла.
Чистякова даже не пытается сделать дружелюбное лицо. Она немного пятится, видя, что я не собираюсь отступать, а в глазах застывает вопрос. Девушка даже рот открывает, но не решается продолжить.
Перешагиваю порог и бросаю
— Я буду кофе, если ты это хотела спросить.
Глава 16
Оксана глотает невысказанные фразы, на мои смелые выпады не отвечает, просто молча кивает и вскоре действительно варит кофе. Мы какое-то время так и сидим друг напротив друга. Я не скрывая ухмылку, она — удивления.
Наверно, всё ещё надеюсь, что она не так плоха, жду, что сама всё расскажет, даю ей шанс хоть немного оправдать свои поступки. Не могу наверняка знать, что у неё в голове, опираюсь лишь на догадки, но то, как девушка себя ведёт не оставляет других мыслей — по крайней мере, делаю вывод, что к появлению Ивана в моём номере она причастна.
Зачем ей это — пока не знаю, лишь предполагаю. И если я права, то даже хорошо, что наши пути когда-то разошлись.
Кофе мы пьём в молчании, никто разговор не начинает, даже интересно, надолго ли её хватит, и я невольно возвращаюсь в воспоминания. Туда, где девушка, сидящая передо мной, стала мне близка, подкупая своей искренностью и, как выясняется, показной уязвимостью.
Уже около часа слушаю рассказ подруги соседки о том, как так вышло, что её бросил парень. Девушка мне нравится, она уже не всхлипывает, и постепенно мы переходим на другие темы, у меня свободный вечер, и я даже радуюсь тому, что отвлекаюсь.
Мы с Демидом вместе уже месяц.
Это самый лучший месяц в моей жизни. И самый волнующий. Если бы мне кто-то раньше сказал, что буду сходить с ума в ожидании встречи, я бы просто не поверила. Но сейчас всё именно так и происходит: я просыпаюсь с мыслью о том, что вечером увижу его. А засыпаю в томительной эйфории после свидания.
Особенно жду выходных, Демид в эти дни приезжает чуть раньше. Мне так хорошо, что иногда становится даже страшно, что когда-нибудь все может измениться, но я гоню подобные мысли. Кому, как не мне, знать, насколько сильно можно погрязнуть в своих переживаниях. Не собираюсь тратить время на подобное, хочу просто наслаждаться нами.
Правда неделю назад Демид снова отправляется в командировку, я знаю, как для него это важно, его проекты — отдельное искусство, и я рада, что он развивается в своей области, поэтому не обременяю своей тоской. Но каждый раз, когда телефон издает сигнал, бросаюсь к нему и тут же растягиваю привычную улыбку на лице. Даже простое «доброе утро, малыш» поднимает мне настроение на целый день.
Демид будет в городе только через три дня, и мне остается лишь зачёркивать дни на календаре в ожидании, довольствуясь в это время лишь общением по телефону.
Уже не представляю, как жила до него, даже простые воспоминания о его
Это похоже на помешательство, ведь я знаю его всего месяц, но он стал мне самым родным в этом городе. Самым близким.
— Так ты поедешь с нами? — вырывает меня из мыслей девушка, и я понимаю, что прослушала всё, что она сказала. Кажется, она говорила, что раз я свободна на выходных, то могу отправиться с ними.
— Куда?
— Я же рассказывала, мы собирались на теплоходе покататься, места забронированы, но этого козла я вычеркнула из списка, — намекает она явно на своего бывшего парня, — поэтому освободилось место, поехали с нами?
Девушка умоляюще сдвигает брови, но я не уверена, что это хорошая идея: их компания вряд ли то, что мне нужно. Обещаю подумать и перевожу тему.
Вскоре появляется соседка, она сегодня снова слишком дружелюбна, но я уже не обращаю внимание на её попытки со мной сблизиться, выводы сделаны, мнение остаётся прежним.
Но тем не менее сегодня у нас действительно клеится разговор, и мы втроем вполне неплохо проводим вечер, который плавно перетекает в поздний.
Вскоре мы спускаемся по тёмному подъезду, соседка остается в квартире, а я вызываюсь проводить девушку, оказывается, она живёт в соседнем доме, и я как раз планирую зайти в круглосуточный магазин неподалеку. У нас закончилось молоко, а я не представляю утренний кофе без него. Тогда ещё не знаю, что молоко мне не понадобится вовсе — завтра проснусь не в своей квартире.
У нас часто нет света, воруют лампочки, да и службы не спешат вкручивать их вновь, потому что новые, как правило, держатся пару дней. И благодаря этому, мы сейчас пробираемся практически на ощупь. Уже достигаем первого этажа, крепко взявшись за руки, но перед выходом чертыхаюсь, спотыкаясь, и чуть не падаю, но хватаюсь за стену и удерживаю равновесие, пропуская девушку немного вперед.
Дверь подъезда внезапно распахивается, и девушка буквально впечатывается в грудь того, кто её открыл с той стороны. Сейчас на нас падает свет уличного фонаря из проёма, я хорошо вижу вошедшего: сердце пропускает несколько ударов, а потом принимается колотиться, словно нагоняет пропущенный ритм.
Я тогда не придаю значение тому, как замирает девушка впереди, она и отходит не сразу, мне бы обратить на это внимание, но я вижу лишь то, что мужчина её, кажется, вообще не замечает, взгляд тёмных глаз устремлен прямо на меня. И я буквально плавлюсь, попадая в плен карих омутов.
Он вернулся.
Демид извиняется и, обходя девушку, делает шаг ко мне:
— Привет, малыш, — слышу его голос, от которого всё внутри моментально скручивает, и в следующее мгновение по телу расползаются мурашки. Мужчина обхватывает меня своими сильными руками и наклоняется для короткого поцелуя.