Ты умрешь в Зазеркалье
Шрифт:
И вовсе не Эмиль повинен в том, что Вера все же начала бегать по утрам. Это был проклятый эффект подражания – одна из самых распространенных когнитивных ловушек, означающая, что рано или поздно твое мнение присоединится к мнению большинства.
Утренняя пробежка – особенный ритуал парижан. Каждый уважающий себя житель столицы Франции должен начинать день с того, что ныряет в шорты или спортивные штаны, крепит к плечу смартфон, надевает наушники и в жару и стужу выбегает из парадной, направляя свои кроссовки к набережной или в какой-нибудь
За год Вера не завела ни одного полезного знакомства. Иногда она общалась с соседом по лестничной площадке – русским парнем, официантом из кафе снизу, который тоже, по злой иронии судьбы, окончил факультет психологии. И все. Эмиль так загружал ее опросными беседами, что желание общаться с людьми напрочь отпадало уже к полудню. Однажды Юбер заметил: лучший способ социализироваться в городе – это начать бегать. Люди заводят беседы в перерывах между подходами, идут пить кофе, договариваются насчет ужина. И когда Эмиль вознамерился обучать ее приемам кунг-фу, Вера улизнула в бег.
– Сначала мне нужно привести себя в форму, – жалобно простонала она, отбиваясь от шефа, когда он едва не силой тащил ее в страшную комнату в его квартире, застланную татами и завешанную китайским холодным оружием.
Вера не представляла, что такое ударить человека. Это было выше ее сил и понимания, поэтому пришлось принести в жертву целый час сладкого утреннего сна и ежедневно выбрасывать себя в самое пекло адового котла утренней пробежки.
Она не убегала от улицы Л’Эшикье слишком далеко: чуть больше километра до Восточного вокзала и столько же обратно. Но этого хватало, чтобы каждый раз оказываться на грани получить инфаркт, инсульт или вовсе дать дубаря.
Телефонный звонок застал ее врасплох. Она испугалась, когда внезапно в наушниках пропала музыка. Первой мыслью было: все, она оглохла, лопнул в голове сосуд, аневризма и – привет, инсульт! Но вместо музыки появились знакомые трели звонка. Непослушными, дрожащими, как у больного Паркинсоном, руками Вера пыталась вынуть из пластикового держателя телефон, чтобы увидеть, кто звонил. Липучки никак не хотели отлепляться, она едва не выронила его, насилу удержав в скользких, потных руках. На экране горел незнакомый номер.
Кто мог звонить в шестом часу утра?
Вера смахнула пальцем кнопку приема.
– Алло? – осторожно спросила она.
– Ты где?
Это был Эмиль, чтоб его!
– Где-где? – едва не вскричала разозленная Вера. – Как раз собираюсь выплюнуть легкие. На пробежке!
– Немедленно в бюро. Юбер даст тебе все инструкции. – И он бросил трубку.
Секунд пять Вера стояла, онемев, в позе кактуса: согнутая рука с телефоном, колени ватные. А потом вдруг откуда-то взялись силы, и она полетела быстрее ветра по улице де Паради к Фобур-Пуассоньер. До бюро два перекрестка.
Вся взмокшая, словно после душа, она предстала перед антикварным столом Юбера в кабинете
Подняв на нее глаза, Юбер расплылся в беспечной улыбке француза, который будет попивать вино и пыхтеть сигарой, даже если у его дома начнут взрываться ракеты или станет извергаться вулкан.
– Что случилось? – выдохнула Вера, припав к столу руками.
– Ничего серьезного. Эмиль вышел на след «Мадридского “Крика”» и сегодня собирается его взять.
– Боже! И кто это, он уже знает?
– Я не могу называть имен, но вы, итак, наверное, догадываетесь.
– Серьезно? – Вера прикрыла рот рукой, почему-то подумав, что это Серж Редда.
– Она вышла сегодня из дома ровно в пять. С рюкзаком, подозрительно пухлым. И отправилась в аэропорт Шарля де Голля.
– «Она»? – Вера дернула бровями. – Аска?
– Да. Самолет до Мадрида. Билеты куплены вчера, летит по фальшивым документам.
– А что я могу сделать?
– Он был вынужден броситься за ней в погоню с одним только фотоаппаратом и телефоном. Ему нужен ноутбук и кое-что еще. – Юбер выложил на стол маленький пластмассовый чемодан черного цвета на четырех колесиках, марки «Американ Турист». Следом он положил на стол карточку и какое-то удостоверение. – А это для вас.
Вера взяла документы и прочла:
– Кристина Дюбуа, капитан? Генеральная дирекция внутренней безопасности МВД… – У нее затряслись руки. Эти страшные слова стояли рядом с незнакомым именем и ее фотографией. Ее! Точно такой же, как и на карточке вида на жительство. – Что это значит?
– О, сущую ерунду. Эмиль разве не сказал? – Юбер беспечно пожал плечами.
– Нет, он ничего т-такого не говорил. – Вера не могла перестать трястись. В глазах потемнело от очень недоброго предчувствия.
– В шпионских романах это называется вербовкой, Вера. Теперь вы секретный агент. И в ваших же интересах помалкивать. Эта бумажка ничего не значит.
– Но как быть с отпечатками пальцев?
– Не беспокойтесь. У Кристины Дюбуа ваши отпечатки пальцев.
– Но это… это!.. – Ее захлестнула волна негодования. – Это незаконно! Куда вы меня пытаетесь втянуть?
– Не пытаемся. А уже втянули. – Юбер был безжалостен. С беспечной полуулыбкой он складывал какие-то предметы в чемодан.
Вера запустила руки в волосы и в отчаянии закружила по кабинету. Четверть часа назад она думала, что жизнь ее висит на волоске из-за сущей пустяковины – пробежки. Теперь утренний бег показался ей ерундой. Она шпионка! Французская шпионка, гребаная Мати Хари. Все-таки это случилось – Эмиль впутал ее во что-то нехорошее. Это должно было произойти рано или поздно.
– Все законно, Вера. Перестаньте маячить, сядьте и отдышитесь, – вкрадчиво попросил Юбер.