Ты — всё, что у меня есть
Шрифт:
— Чего-о? — раздражённо протянул Минхо. — Опять тайны?
— Нет. Никаких особенных тайн, обещаю. Мне просто нужна пара минут — кое-что сказать Томасу.
— Иди-иди, — сказал Томас Минхо. — Сам знаешь, что у меня от тебя секретов нет. Она это тоже знает.
Марилу, поняв, что Минхо сам не уйдет, учтиво подхватила его под руку и вытащила на улицу, Хорхе поплелся с ними.
Встав неподалеку от обширного окна, рядом с которым сидели мило беседующие Томас и Бренда, ребята немного огляделись вокруг. В городе словно творилось что-то не то: люди, которых вчера были полны улицы, куда-то стремительно исчезали. Марилу
— Шанкетка, ты себе сейчас губу откусишь, — скептически произнес Минхо, пихая Лу в плечо. Та осеклась и оставила свою привычку. — Не за чем так переживать. Вот вернемся и увидишь: спит твой Ньют преспокойненько, свернувшись калачиком, и даже не колышется о нас.
— С чего ты взял, что я думаю о Ньюте? — спросила Марилу, пытаясь придать как можно более удивленный вид.
— А то не видно, — Минхо закатил глаза и усмехнулся.
В этот момент из кафе вышла Бренда, но Томас не сдвигался со своего места, наблюдая за чем-то. Девушка пыталась пару раз его позвать, но Томас упрямо оставался на месте. Через мгновение из кафе выбежали с криками почти все посетители и внутри остались лишь Томас и пара полицейских, направляющих пушку на одного из посетителей.
— Чего он там застрял? — прошипел Минхо, направляясь к дверям.
Через мгновение между полицейскими и Томасом завязался не очень приятный разговор, а чуть позже на парня уже надели наручники. Минхо внутри встретили с не очень распростертыми объятиями и когда парень, выбежав из кафешки, махнул ребятам, все кинулись в рассыпную. Томас так и остался в кафе с парой полицейских. Марилу и Бренда спрятались за углом соседнего магазина и выжидающе выглядывали. Минхо и Хорхе скрывались за стоящим неподалеку заброшенным автомобилем. Через некоторое время полицейский вышел из заведения и, пихая Томаса в спину пистолетом, направился вдоль по улице.
— Нужно идти за ними, — шепнула Бренда. — Только так, чтоб остаться незамеченными.
Подождав, пока полицейский на мушке с Томасом пройдет несколько метров, девушки осторожно вышли из своего убежища и медленно пошли следом вдоль стены, стараясь не сильно отделяться от тени зданий. Минхо Хорхе двигались по противоположной стороне. Так они прошагали несколько кварталов, пока полицейский и Томас не оторвались на достаточное расстояние. Ребята ускорили шаг и, повернув в очередной переулок, поняли, что упустили их.
— Черт! — выругалась Бренда. — Куда они подевались?
— Может, пошли туда? — прикинул Минхо, кивая в правое ответвление.
— Или туда, — Марилу скептически указала на левое.
— Разделимся? — предположил Хорхе.
Бренда мотнула головой.
— Нет, только потеряем друг друга.
— Ладно, тогда пойдемте вправо. Что-то мне подсказывает, что нужно идти туда, — сказал Минхо и не колеблясь отправился в указанное направление. Бренда и Марилу переглянулись, Хорхе двинулся за азиатом. Немного помедлив, девушки двинулись за ними.
Прошагав несколько минут, Минхо, шедший впереди всех, воскликнул:
— Вот он!
Томас стоял около белой машины.
— Мля… Что с ним стрялось? А ты как? В порядке? Это ты его угрохал?
Томас чуть не рассмеялся, судя по его нервному выражению лица.
— А как же! Выхватил свой автомат и всадил в беднягу целый магазин!
Судя по выражению лица Минхо, сарказм ему не понравился, но прежде чем он успел высказать своё мнение на этот счёт, в разговор вмешалась Марилу:
— А кто тогда его убил?
Томас указал на небо.
— Одна из этих дурацких коп-машин. Прилетела, постреляла, прикончила этого типа, а потом на экране нарисовался Крысун. Уговаривал меня вернуться. И тебя тоже.
Все посмотрели на Марилу и вернулись к Томасу.
— Чувак, — сказал Минхо, — вы не можете…
— Слушай, я же не дурак! — взорвался Томас. — Чёрта с два я к ним вернусь, да и Лу никто не отпустит. Хотя, они так за нас цепляются… может, когда-нибудь это сослужит нам хорошую службу. Неважно. А вот с Ньютом дела плохи. Дженсен считает, что Вспышка сжирает его куда быстрее, чем любого другого, среднего человека. Нам надо вернуться к нему.
Внутри у Марилу все болезненно вытянулось в единую тонкую струнку.
— Неужто так и сказал?
— Так и сказал. Я ему верю. Ты же видел, как Ньют вёл себя в последнее время.
Глаза Минхо были полны боли. До Марилу вдруг дошло, что ее друг знал Ньюта на пару лет дольше, чем она, а это значит, что их связывают более давние узы…
— Надо вернуться к нему, — сказала девушка. — Посмотреть, что можно для него сделать. И как-то поскорее достать эту чертову жидкость.
Минхо только кивнул и отвёл глаза в сторону. Похоже, он с недавних пор поверил в мысль о чудодейственном противоядии. Томас, похоже, и сам был за то же самое.
— Как бы не опоздать, — промолвила Бренда. — На ночь городские ворота закрываются — сейчас и днём-то сложно контролировать обстановку, что уж о ночи говорить.
Ребята только сейчас заметили, что свет начал угасать, а небо над крышами приобрело оранжевый оттенок.
Хорхе, до этого момента молчавший, проговорил:
— Это не самая большая из наших проблем. В этом городе что-то очень-очень не так, muchachos!
— Ты о чём? — осведомился Томас.
— Да о том, что за последние полчаса, похоже, отсюда исчезли все жители. А те немногие, что остались, выглядят не лучшим образом.
— Если мы поторопимся, то успеем выйти из города? А если не получится — может, есть какие-то другие способы пробраться наружу? — Марилу проигнорировала сомнения Хорхе и обратилась к Бренде.
— Можно попытаться, — ответила Бренда. — Попробуем поймать такси — мы на противоположном конце города.
— Тогда пошли, — решил Томас.
Они пустились в путь. Минхо и Лу были мрачнее тучи. Оставалось только надеяться, что ещё не всё потеряно.
Они шли уже целый час, и за всё время не увидели ни одного автомобиля, не говоря уже о такси. Люди тоже встречались лишь изредка; только коп-машины, гудя моторами, парили над пустынными улицами. Иногда издалёка до ушей путников доносились звуки, живо напомнившие Марилу Жаровню: то чей-то чересчур громкий разговор, то вскрик, то неестественный смех. Свет дня догорал, и в сгущающемся мраке девушка всё больше ощущала нависшую над улицами жуть.