Ты знаешь мой секрет?
Шрифт:
— А я соскучилась, — выдаю не к месту и пожимаю плечами, робко улыбаясь.
Карие омуты, в которые я проваливаюсь, стоит нашим глазам встретиться, тянут к себе магнитом. Кто делает первый шаг, я или он, не могу сказать. Как и ответить на вопрос, когда и куда убегает Цикал.
Пошла она…
Ничего не важно, кроме мужчины, который со стоном прижимает меня к себе и жадно целует.
— Я боялся, что ты сбежишь, — прижавшись своим лбом к моему, тихо произносит Алекс.
Когда
Вот мы целуемся в переговорной, а потом тонем в глазах друг друга… Муж держит меня за руку, пока отдает Ирине какие-то распоряжения… Юлька подмигивает и машет рукой, заходя в лифт вслед за Максом… Ее уверенное: «Если завтра не позвонишь, приеду к тебе и устрою трепку!»… Захлопнувшаяся дверь кабинета и ладонь мужа, уверенно запирающая личину… И вновь карие омуты и жадные губы…
— Больше не сбегу, — отвечаю так же тихо, ощущая под пальцами сильное плечо.
— Больше? — цепляется Алекс к слову.
Как всегда, внимательный до мелочей.
— Прежде такая мысль посещала, — сознаюсь, потому что решаю ничего не скрывать. Доверять, так уж по полной.
— Часто?
— Дважды, — пожимаю плечами, вспоминая сначала Прокофьеву, а потом Цикал.
Да уж, мы, девочки, такие девочки…
— За полтора месяца я накосячил дважды, — кивает сам себе муж. Уточняющих вопросов не задает, но итог подводит. — Многовато.
Я молчу и прислушиваюсь к внутреннему состоянию. Сейчас слова Цикал уже не ранят, потому что ревновать к прошлому — глупо. А глупостей и так хватает, зачем тащить их еще и из прошлого. Главное, жить настоящим. Вот и мужа этот вопрос интересует.
— А теперь? — прищуривается он, сильнее сжимая ладонями мою попу. Как будто боится, что с минуты на минуту я стартану наутек.
— Теперь я пас, — заявляю с уверенностью, — но есть другой вариант: ты сам сбежишь от нас.
— Думаешь, смогу? — вздергивает бровь, хитро щуря глаза.
Мое предположение его явно удивляет, и он этого не скрывает.
— Не знаю, жизнь слишком непредсказуема, — пожимаю плечами. — Но я устала сомневаться и бояться.
— Тогда просто перестань это делать, — говорит уверенно. — Ты теперь не одна. У тебя есть дом и семья. Надя и я. Так что втроем мы…
— Вчетвером, — поправляю Алекса и переворачиваю файл, который все это время прижимала к груди. — Говорю же, жизнь непредсказуема.
— Отчего же? — широкая улыбка озаряет его лицо. — Наоборот, всё происходит именно так и тогда, как и должно быть.
Всматриваюсь внимательнее и понимаю, мой муж совершенно не выглядит удивленным, рассматривая фото с УЗИ, не то, что впадает в панику.
Хотя… где Гроссо, и где паника? Это я что-то перегнула с фантазиями.
И
— Ты так говоришь, словно всё идет по плану! — хмурюсь на его улыбку. — Не-не-не, Алекс, прекрати. Каким бы великим предпринимателем и супергением ты не был, сомневаюсь, что рождение ребенка можно просчитать также, как многомиллионную сделку.
— Зато можно приложить максимум усилий, чтобы приблизить радостное событие, — придвигает к себе ближе, пока бедрами я не упираюсь в его возбуждение. Это так остро и чувственно, что я еще пару раз ерзаю взад и вперед. — А я сильно старался, этого ты не можешь отрицать.
Воспоминание о наших жарких ночах опаляет щеки. Да, тут мой муж прав, кажется, за всё время, что мы вместе, лишь день или два выпали из любовного календаря, и все потому, что я засыпала раньше, чем муж возвращался с работы.
А если судить по сроку, указанному в бланке УЗИ, так наш малыш был зачат в первый день знакомства.
Да, Гроссо явно может собой гордиться, его старания действительно удались.
— Получается, что ты его хотел и планировал? — указываю глазами на свой живот.
— Милая, а разве это не естественно — хотеть малыша от любимой жены?
— Я… Ты… — так легко вылетающее из уст Алекса признание дезориентирует.
И пусть я признала свои чувства, но то, что и он определился со своими, шокирует. Это же мужчина, ему по определению нужно больше времени на размышления и сомнения.
— Как ты себя чувствуешь? — Гроссо кладет свою широкую большую ладонь мне на живот, и по телу тут же разливается приятное тепло. — Что сказала врач?
— Все в порядке, не волнуйся.
— А почему в клинику поехала без меня? Стеснялась позвать? Боялась реакции? Или мы поспешили, и ты еще не готова стать мамой? — вопросы сыплются один за другим, но последний меня удивляет.
— Я не знала о своем состоянии точно. И тестов не делала. Просто стала какой-то нервной в последнее время и…
— Не нервной, родная, а более чувствительной, эмоциональной, нежной и ласковой. У тебя гормоны шалят, это естественно.
— А ты как узнал? — хмурю брови.
Чтобы мужчина вперёд женщины догадался о ее беременности — разве такое возможно? Раньше бы сказала со стопроцентной уверенностью, что нет. Но Алекс… он меня поражает.
— Сонь, милая, я тебя каждый день вижу, понимаешь? Не просто смотрю, а любуюсь каждой твоей чертой. Неужели думаешь, что я слепой и могу пропустить такие яркие изменения?
— Не можешь?
— Нет.
— Значит, ты рад, что у нас кроме дочери будет и сынок?
— Сынок? — расплывается в улыбке Алекс, явно подтрунивая. — Разве врачи научились определять пол в шестинедельный срок?
— Врачи нет, но я в этом уверена, — вздергиваю нос и довольно жмурюсь, потому что уже знаю, что ответить супруг на мой вопрос.