Ты знаешь мой секрет?
Шрифт:
И он не разочаровывает:
— Очень рад, солнце.
Глава 24
Когда в восемь часов вечера к дому подъезжает черная иномарка представительского класса и оттуда выходит всего лишь один гость, а не два, как было заявлено ранее, я не удивляюсь, а радуюсь.
Как бы не дружили семьи Цикал и Гроссо, но Карина — не тот человек, кому я стану радостно улыбаться и перед кем широко распахну двери собственного дома, позволяя топтаться в нем грязными ботинками. И пусть у бывшей невесты
И, кажется, Алекс, наконец-то, это понял.
— Прошу прощения, моя сестра под вечер почувствовала себя плохо и решила остаться дома, — Давид озвучивает малоправдивое объяснение, но меня настолько удовлетворяет результат, что причины уходят на задний план.
— Наверное, это связано с тем, что я ее в обед уволил, — а вот мой муж реверансы танцевать не собирается, говорит прямо и жестко, что не подразумевает вариантов.
Может быть, он и прав? По сути, здесь только свои: его жена и его лучший друг. Так стоит ли юлить.
— Всё действительно настолько плохо? — прищуривает свои темные глаза Давид.
— Прости Дав, но между моей семьей и твоей сестрой я всегда буду выбирать свою жену и детей.
Вот тебе и перекинулись парой милых фраз перед тем, как сесть за стол. Но, кажется, у этих двоих, действительно, такое поведение — норма, потому что Цикал не посылает нас к черту, не хлопает бешено дверью, а внимательно осматривает.
— Даже так? — его цепкий взгляд скользит по мне, а потом перебирается на Алекса и там замирает. — Семья — это святое. Согласен. Я не знал, что всё так серьезно, друг, и за это тоже прошу прощения. У вас обоих.
Внимание гостя вновь переключается на меня.
И, что странно, Гроссо копирует его действия и молчит.
Что происходит?
Теряюсь. И, нахмурив брови, безмолвно прошу у мужа подсказки. Нет, догадка о том, что он решил спихнуть право принять решение на меня — в голову приходит.
Но… разве можно сравнивать многолетнюю дружбу и супружескую жизнь продолжительностью в полтора месяца? И полагаться на женщину в мужских вопросах?
— Что скажешь, Сонь?
Мда, мой муж, по всей видимости, считает именно так.
И… его друг это принимает. Он не улыбается, не хмурится, смотрит прямо и открыто. И ждет. Они оба ждут.
— Кхм, — на секунду проваливаюсь в любимый карий взгляд, теплый и внушающий поддержку без всяких условий.
Желание прижаться поближе к надежному мужниному плечу зашкаливает, но сейчас не время. А вот позже… Мы с Алексом уехали из его офиса почти сразу, как обсудили все вопросы, и провели этот день только вдвоем, но мне оказалось мало. Подозреваю, вместе с моей чувствительностью, как сказал утром супруг, во мне начала активно расти и сексуальность.
— Заранее прошу прощения за прямоту, Давид, — произношу, чуть подумав и решив, что раз это близкий друг моего мужа, то и мне позволительно рубить правду-матку в лицо. А уж дальше он пусть сам решает, как поступать, — но я,
— Ого, — реакция Цикал выходит интересной.
Кажется, он не ржет только потому, что сдерживается. Но ухмыляется широко и смотрит на меня с явным интересом, но не тем мужским, который обычно нервирует, а как на собеседника, что сумел приятно удивить. Только вот совершенно не понимаю, чем.
— София, я впечатлен Вашим умением расставлять акценты и прятать под бархатной перчаткой железный кулак, — немного склоняет голову Давид. — В первую нашу встречу я высоко оценил внешнюю красоту, сегодня же приятно впечатлился внутренним стержнем. Алекс, тебе очень повезло с супругой. София, буду счастлив, если мы сумеем перейти «на ты», а в будущем постараемся стать хорошими друзьями.
— Можно попробовать, — киваю в ответ и ловлю теплые искорки в глазах мужа, наблюдающего за нами.
Ему все нравится.
— Значит, ребята, — Цикал делает верны выводы, — я приехал вас с одним ребенком поздравить, а выходит, что уже можно и с двумя? Ал, ты, бесспорно, везунчик. По-доброму завидую и очень за вас рад.
— Не поверишь, но я и сам себе завидую, — супруг аккуратно прижимает меня к себе теснее и целует в висок. — Ладно, Сонь, пойдем уже, покажем Даву нашу принцессу, заслужил, чертяка.
— Конечно, — соглашаюсь и, заглянув внутрь себя, радостно убеждаюсь, что не испытываю никакого дискомфорта от того, что посторонний мужчина возьмет на руки нашу девочку.
Малышка реагирует на новое лицо спокойно, даже не капризничает, когда Давид аккуратно ее подхватывает, лишь внимательно изучат своими серьезными глазками, по привычке немного хмурит брови, а потом ахает, засовывает кулачок в рот и засыпает.
— Мамина копия, такая же красавица, — заключает негромко Цикал.
Под присмотром Алекса он довольно умело укладывает Надю в кроватку и прикрывает одеялом. Я же киваю, услышав его слова. Давид очень правильно подметил. Маленькая принцесса действительно копия мамы Лизы.
Ужинать мы садимся в малой гостиной. Елена Валентиновна присоединяется к нам спустя минут пять. И по ее открытой широкой улыбке и ласковым жестам я понимаю, что она тепло расположена к Давиду, считает его чуть ли не равным сыну, которого боготворит.
— Давушка, ты нас совсем позабыл. Совсем погряз в работе и, кажется, даже похудел.
— Ой, тётя Лена, скажешь тоже, — взаимная симпатия видна невооруженным взглядом. — Да я запарился в тренажёрке лишний жир сгонять. А дел действительно много. В Испании на новом заводе с руководством вышли непонятки, пришлось самому лететь. Думал, за неделю разгребу, но… специалистов становится все меньше не только у нас.