Тяжелые тени
Шрифт:
Террористы поспешно снимали карабины с плеча и, оглядывая верхние окна, уходили под защиту здания. Они явно опасались обстрела сверху. От группы отделилось двое: высокий и худощавый и коротенький толстячок. Черная полумаска у высокого была сделана наспех и, очевидно, не по размеру. Прорези не приходились против глаз, и он все время сдвигал ее то в одну, то в другую сторону. Толстячок, давно ощутивший неудобство такого рода маскировки, сделал проще. Он сдвинул маску на лоб и взирал на мир с довольной доброй улыбкой.
Террористы подошли к машине
– Вылезай!
– сухо скомандовал высокий.
У Владимира еще не созрел план, и он повиновался.
– Руки поднимите, пожалуйста, - предложил толстячок.
Владимир чуть не рассмеялся.
– Я вам дам сейчас "руки"!
– сделав зверское лицо, пообещал он.
– Кто вы такие и что вам надо?!
Террористы растерянно переглянулись.
– Сейчас выстрелю, - неуверенно пообещал худой.
– Пообещайте, что будете вести себя прилично, - попросил коротышка. Тогда и мы, в свою очередь...
– Ничего я вам обещать не буду, - спокойно ответил Владимир.
– Прежде вы должны ответить на мои вопросы.
– Видите ли, нам доверили, нам поручили захватить вас. А вы... жалобно запричитал толстячок.
– А ну, иди!
– взвизгнул худощавый, пытаясь взвинтить храбрость собственным криком.
Он попытался ткнуть стволом карабина землянина в грудь. Володя сделал незаметное для глаза движение. Карабин отлетел на несколько метров и завертелся на булыжнике.
– Говорил же я... Говорил!
– заныл толстяк.
– Ничего у нас не получится. Теперь Лос со света сживет!
Остальные террористы жались к каменной стене здания и не делали ни малейшей попытки помочь товарищам.
Худой подобрал оружие и снова приблизился к строптивому землянину. Но стоял он теперь на разумном отдалении.
– Будь благоразумен, - петушиным голосом выкрикнул худой.
– Не заставляй нас применять оружие! Не вводи во грех! Ибо, хотя вина за твою смерть падет на тебя самого, но все же ты живое существо. Жалко. Мы, братья и сестры "Миссии истинного божественного света", исповедуем любовь ко всему живому.
– Это не очень мешает вашей любви?
– Владимир указал на карабин.
Его собеседник смешался.
– Мы вынуждены. Это не в наших правилах, но настало время силе дьявола противопоставить нашу силу.
– Он заметил сигналы, которые стали подавать товарищи, и торопливо закончил: - Сейчас объяснять некогда. Могут подоспеть полицейские.
– Мы вас очень просим подчиниться, - вмешался толстячок.
– Садитесь на мотоцикл сзади - и поехали!
Володя хмыкнул.
– Интересно, как вы планировали поступить со мной, если бы я не подчинился? Прикладом "в лобок да в мешок"? Пожалуй, особа моих габаритов на багажнике не уместилась бы.
Террористы только развели руками.
Толстячок поморгал добрыми круглыми глазками и сказал, оглядываясь на товарищей, будто ища поддержки:
– Вообще-то мы надеялись на взаимопонимание.
Тут развел руками Владимир. После
– Ладно, - кивнул он.
– Везите меня, ужасные похитители. Подчиняюсь вашей очень грубой физической силе.
Володя уселся на мотоцикл за длинным. Моторы закашлялись, задохнулись сизым дымом, и кавалькада, быстро набирая скорость, скрылась в одной из улочек.
Володя ехал без шлема. Ветер холодил виски и выдавливал из глаз слезы. Он ехал и думал, что все это очень забавно и очень похоже на театрализованное представление-буфф, если бы не два трупа. После недолгого знакомства с "террористами" Владимир был уверен, что они к этому двойному убийству не имеют никакого отношения.
Площадь опустела. В окнах домов, окружающих площадь, заколыхались занавески: то любознательные фирболжцы покидали свои посты наблюдения. Большой зрелищный опыт безошибочно подсказал им, что ничего интересного сегодня не будет.
Короткий фирболгский день быстро катился к концу. Небо потемнело. На нем откуда-то появились плотные кучи облаков - темные внутри, освещенные заходящим солнцем по периферии. Они были похожи на полурастерзанные подушки в розовых наволочках. Друг за дружкой торопливо поднимались две маленькие фирболгские луны - словно два любопытно расширенных глаза.
Некоторое время площадь была пуста. Затем под аркой показался человек в военной форме без знаков различия. Он вынул из кармана фонарик и трижды просигналил в чердачное окошко. Не прошло и пяти минут, как из подъезда вышел мужчина в черном плаще.
– Долго же я ждал, - сказал он военному.
– Ждали темноты. Теперь и в самом деле надо поторапливаться: как и договорились, полицейские приедут минут через двадцать.
Мужчина в плаще потянулся за сигаретами.
– Что же ты ничего не говоришь?! Ловко я их?
– возбужденно спросил он.
– Ловко, ловко. Я же обещал, что свою награду ты получишь. Поторапливайся, покуришь в машине.
Они скрылись в черноте арочного прохода между домами. Через несколько секунд оттуда донесся гортанный вскрик. Человек в военном вынырнул с другой стороны прохода и бросился в неглубокую, поросшую квелой травкой канаву.
Под аркой сверкнул неяркий огонек, грохнул тугой короткий взрыв. Арка просела, потом ахнула и разом обвалилась всей своей массой. Запахло душной глиняной пылью и гарью.
Военный вскочил, отряхнулся и, глянув на тупые зубцы развалин, произнес с мрачной насмешкой:
– Теперь сам Энтроп не опознает тебя. Ты получил то, что полагается за убийство члена правительства. Законы наши строги, но справедливы.
Торопливым шагом он прошел около пятидесяти метров, завернул за угол и сел в поджидавший его огромный лимузин. Рядом с военным и на переднем сиденье взгромоздились огромного роста охранники.