Тяжесть буднего дня
Шрифт:
— О, Рок, оказывается знаком с такой красавицей, и ни разу мне об этом не сказал, не познакомил…,- улыбнулся Шед, но девушка взволнованно схватила его за рукав.
— Вы знаете, где Рок сейчас!? Он уже несколько дней к нам не заходил, все так волнуются…
— Да, он дома. Но он пока не может ходить, а то раны откроются, — пояснил Син, — да и недавно вообще при смерти лежал, куда уж ему теперь…
Шед, услышав ещё только начало речи знахаря, схватился за голову, наблюдая, как меняется выражение лица девушки.
Несмотря на то, что Син был старше Рока и Шеда на три года, он не всегда
Стемнело быстро. Рок сжал здоровую руку в кулак и осмотрел его, прикидывая, насколько он ослабнет после нескольких недель постельного режима. Потом юноша грустно покосился на оставленную рядом с ним лампу, и все же зажёг свет. Такая темень, пусть ребята, когда будут возвращаться, увидят. С точки зрения Рока, всегда приятнее возвращаться куда-то, где виден свет в окошке. Лично ему нравилось думать, что однажды он вернётся в сторожку, после учёбы ли или охоты, а в окне горит свет. И не из-за того, что кто-то проник в дом, а потому что его действительно ждут…
На улице раздались спешные, очень спешные шаги. Это тревожило. Рок на всякий случай приготовился, как он думал, ко всему. Дверь распахнулась, впустив порыв ветра, и на пороге возникли встрёпанные Шед и Син, влетевшие в сторожку так, что Син чуть не растянулся на полу, едва удержавшись на ногах. На пороге появились дамские ножки в красивых сапожках, и Рок понял, что ко всему быть готовым нельзя.
Метая громы и молнии из красивых глаз, в сторожку вошла Мила, гордо расправив плечи и уперев руки в крутые бёдра. Сов гордо стоял рядом, помахивая хвостом и выпуская пар из раскрытой пасти. Рок сделал круглые глаза и застыл, не в силах ничего сказать.
— Ты! Да как ты! — начала Мила, глядя на Рока, — ты! Просто! Гад ползучий!
— Мила…Мелисса! Мил! Я всё объясню…, только дай мне пару минут, а то у меня, кажется, дежа вю…,- Рок не менее грозно уставился на друзей, — Шед, Син…
— Это всё он, — тут же поднял руки Шед, безжалостно сдавая друга, — слышал бы ты, что он ей сказал. Она из нас чуть души не вытрясла! Да и шипела как разбуженная змея, на которую я в детстве сел.
— Рок, я не хотел. Так получилось. Зато, я тебе молока купил, хочешь? — торопливо добавил Син под взглядом Рока. Тот хотел его ещё некоторое время молча посверлить, но Мила бросилась ему на шею и начала ощупывать. Рок стойко терпел, периодически морщась и заставляя Милу горестно ойкать. Шед тихонько смылся за печку, прихватив одну из книг Сина, а сам знахарь, тихонько шепча: «ничего, я полезный, еду готовлю, так что вряд ли убьют…» начал что-то нарезать.
— Рок, как так получилось!? Почему ты ничего не сказал нам с девочками? Мы же волновались!
— Ну, Мила, как бы я вам сказал, я же совсем не встаю почти…,- оправдывался Рок, думая о том, что лучше б и не узнали никогда. Какой смысл стольким людям сразу волноваться? Только нервы портить лишний раз. А то сначала Шед, потом вот ещё и девочки. Син бы и сам его на ноги поставил. Но теперь ничего не поделаешь.
— Ты мог попросить своих друзей зайти к нам и рассказать!
— Да ладно тебе, им дорогу объяснять совсем бесполезно, они ж дурачки.
Син и Шед промолчали, кинув на Рока многообещающие
В общем-то, как Рок и ожидал, его сначала долго ругали, и после каждого эпитета в свой адрес послушно кивал, делая грустное лицо. Потом его жалели, и он начал бодро улыбаться и показывать, что всё не так плохо, как кажется, стараясь не морщиться при особо активных движениях. Син порывался было его остановить, но сам был остановлен Шедом, агрессивно ему зашептавшем что-то, начинающееся со слов: «Если не хочешь получить ни за что, ни про что, не лезь в женскую истерику, Року лучше знать, что с ней делать…».
Потом Мила начала спрашивать, хорошо ли он питается, не холодно ли ему и вообще узнавать все-все подробности, которые только могут быть интересны девушке. Рок спокойно и терпеливо отвечал на не вопросы, на которые успевал, с шутками рассказал о нападении волков и потом долго поглаживал по спине осторожно обнявшую его, впечатлившуюся девицу. Поуспокоившись, она возмутилась непричёсанностью Рока и начала расчёсывать ему волосы и плести косу, болтая обо всём, о чём только вспоминала. Рок молча терпел. Друзья, не вмешиваясь, наблюдали за ним, поражаясь его способностям по успокаиванию девушек. Син успел наварить картошки, сделать горячий отвар и выставить на стол свежую сметану и сыр. Но ужинать девушка отказалась, засобиравшись домой.
— Я, в отличие от Рока, девушка приличная, — пояснила она. Друзья уставились на Рока, пытаясь найти неприличную девушку, а тот положил ладонь на лицо, опустив голову, — и не собираюсь волновать своих подруг. Заодно и расскажу им, что с Роком всё в порядке. Да и ночевать в одном доме с тремя мужчинами неприлично…
Рок скептически фыркнул.
— …если они мне не платят. Меня не поймут.
Рок тут же успокоился.
— А может тебя проводить? — нахмурился Шед.
— У меня уже есть мужчина, который меня проводит, правда, Сов? — подмигнула девушка, одеваясь. Сов радостно гавкнул, сидя у порога с высунутым языком, — но, чтоб, когда я зайду завтра, был тут, понял?
— Ладно, — пообещал Рок, пожав здоровым плечом и не рискуя съехидничать. А то можно было и сильнее пострадать, — и не рассказывай, пожалуйста, остальным, про то, что я ранен. Лучше скажи, что по работе уехал, а мой друг тебе об этом сказал.
— Почему?
— Сделай так, хорошо? — Рок сделал большие глаза и ласково улыбнулся, состроив умилительное лицо.
— Ладно, — тут же сдалась девушка, засмеявшись, и, махнув рукой ребятам, скрылась в ночи. Вслед за ней побежал верный Сов.
Возникла пауза. Лишь тень от лампы дрожала на столе и стенах.
— Ты думаешь, она не расскажет? — съехидничал Шед, — когда это девушки держали язык за зубами?
— Я сделал, что мог, — вздохнул Рок.
Вскоре вернулся Сов, и волновавшийся Рок успокоено улыбнулся. Пёс после бега был бодр, свеж и весел, и тут же полез лизаться, но Рок отпихнул его в сторону. Шед вытащил ему очередную кость, и неунывающий песик лег у входа, видимо, «охраняя добычу» от не собирающихся отбирать её людей. А ребята и сами уже заканчивали ужинать, весело обсуждая всё, что вспоминалось.