Тяжесть буднего дня
Шрифт:
А события развивались довольно однообразно. Ученики выходили парами, держа у пояса тренировочные деревянные мечи и становились в стойки. После сигнала лорда Сатайи ребята начинали сражаться. По сигналу и останавливались, иногда после первых же секунд боя, иногда доводя дело до значительных ушибов. И Шед не всегда понимал, почему лорд останавливал бой, ничего не объясняя, а просто отправляя ребят обратно в строй. Снег на тренировочном поле был затоптан плотным неровным слоем, словно на главной улице Пригорода. Хоть в этом ребятам повезло — лорд Сатайя никогда не делал поблажек на тренировках — мороз
В одной из пар внезапно вышел Игнис. Ярко-голубые глаза гордо и твёрдо смотрели на мир и на противника. Каштановые волосы были собраны в короткий хвост. Он встал в стойку, с легким презрением глядя в глаза своего противника — парня, ещё моложе Шеда, явно не желающего сражаться, но, судя по всему, понимающего, что надо значит надо. На памяти Шеда ещё никто никогда не спорил с лордом Сатайей. И это было к лучшему.
Он в два счёта уделал своего противника. Это было неудивительно — Игнис был лучшим фехтовальщиком Института и личным учеником лорда Сатайи.
А после своего боя он сам подошёл к нему, приглаживая свои волосы и тщательно поправив одежду.
— Добрый день, лорд Шеддар, — с лёгкой ноткой издевки начал он разговор, — я не буду занимать у вас много времени, как это было вчера. Вы не забыли договор, заключенный между нашими родами?
— Забудешь такое, — с не меньшим ехидством поклонился Шед, — когда другие решают твою судьбу. Но я безмолвно принимаю ту кару, что заготовлена мне судьбой.
— Не мели чушь, — глаза Игниса вспыхнули гневом, — помолвка — ещё не конец жизни. Если ты будешь издеваться над моей сестрой — ты пожалеешь.
— Издеваться!? Ты говоришь так, словно я значу для неё хоть что-то, кроме влиятельного Рода. Сколько мужчин у неё уже было?
— Лира хотя бы иногда пытается с тобой разговаривать и сблизиться, — проигнорировал вопрос Игнис.
— Она пытается таскать меня к своим подружкам, чтобы похвастаться, что скоро выйдет замуж за самого наследника рода де Мегалос. Ваш род не так уж и знатен, и для неё я — единственный шанс пробиться в столичное общество, — расхохотался Шед, — думаешь, я не понимаю, что происходит? Я в учёбе может и не гений, но и наивным дурачком меня ещё не называли. Ты можешь сотню раз любить свою сестру — это не значит, что я полюблю её.
— Ты…,- начал Игнис но их разговор перебили.
— Развлекаетесь во время тренировки, я смотрю? — увлекшиеся ребята и не заметили, как к ним подошёл лорд Сатайа, — что ты здесь делаешь, Шеддар?
— А я…,- Шед ещё злился и с трудом вспомнил, зачем пришёл, — у меня к вам просьба…
— Потом, — хмуро перебил его куратор, — я смотрю, ты с мечом? В круг, — махнул он рукой. Шед растерянно схватился за меч, — а противником твоим будет…
Лорд Сатайа с повышенным интересом оглядел свою отводящую глаза группу.
— Игнис де Скиа. Бери свой фамильный меч.
Коротко поклонившись, Игнис направился к стойке, где благородные оставляли своё оружие во время тренировки. На тренировки приходилось таскать свой меч, либо использовать один из тренировочных институтских. Несмотря на то, что Шед не любил носить меч в Институт, на тренировке он предпочитал всё-таки своё оружие. В отличие от того же Рока (хотя теперь-то он знал, что родового меча у Рока никогда и
«Ну почему именно Игнис, — мысленно простонал Шед, — почему же дядя именно его ставит моим противником? Ну поговорили чуть-чуть…»
Шед расстегнул куртку и сбросил её на лавку, оставшись в институтской рубашке. От порыва холодного ветра кожа тут же покрылась мурашками, но да ладно, всё равно скоро станет жарко. Игнис тоже скинул куртку. Встав друг напротив друга, соперники коротко поклонились и избавили мечи от ножен. Лорд Сатайа кивнул, начиная поединок.
Игнис редко атаковал первым. Шед знал это, он видел несколько поединков и сделал определённые выводы. Игнис терпеливо ждал атаки противника, чтобы быстро сблокировать и неожиданно, коварно контратаковать. Он был очень быстр и ловок, но не очень вынослив, и это позволяло ему использовать такую тактику. Шед же, благодаря своей жилистости был очень вынослив, и также мог поддерживать хорошую скорость. Но и Игнис видел поединки Шеда, и какие выводы сделал он — юноша не знал.
Игнис действительно ждал, его меч в правой руке был опущен, а стойка была левосторонняя и очень открытая для атаки. В глазах застыла насмешка, он снисходительно улыбался, глядя на своего соперника. Так хотелось содрать с его лица эту усмешку… но это слишком очевидная провокация. Резко сблизиться, имитируя атаку, и в последний момент, отскочить в сторону? Он, как всегда, попытается перейти в контратаку, но контратаковать с левой стороны у него вряд ли получится. По крайней мере, у него не будет ни единого шанса дотянуться мечом до врага. А там, может быть, он и действительно откроется для атаки…
Шед резко приблизился к сопернику, собираясь нанести диагональный удар от плеча к бедру, а Игнис сделал левой ногой шаг назад, меняя стойку и выставляя вперёд меч. Но Шед уже был слева, с задорным блеском в глазах нанося удар. Соперник увернулся, но у Шеда осталось преимущество, и он был решительно настроен его развить. Игнис не мог дотянуться до него мечом… он и не стал, растянув губы в презрительной усмешке, рубанул своим мечом по мечу соперника.
Фамильный меч Шеда со звоном и искрами разлетелся на две половинки. Остриё, отскочив от жёсткого снежного настила, осталось лежать в снегу. Рукоять, рванув руку, чуть не вывихнула пальцы. Шед ошеломлённо сделал несколько неуверенных шагов назад, и на него тут же обрушился ещё один удар, поваливший его на снег. Перед глазами сияло лезвие меча Игниса со стилизованным символом рода де Скиа — чернёной совой, а не его руку, так и не выпустившую оставшуюся половину меча, опустился тяжёлый сапог противника. Это был полный провал. Шед замер, глядя, как на мече соперника играют блики едва выглянувшего из-за туч солнца.
— Хватит, — негромко сказал лорд Сатайа, и Игнис тут же отступил от своего соперника. Кинул внимательный взгляд на свой меч и убрал его в ножны. Шед медленно поднялся. В душе стало как-то пусто и горько, взгляд юноши скользнул по такой знакомой рукояти, и остановился на сломе. Почти идеально ровный, лишь небольшая зазубрина — в конце атаки меч просто переломился. Ребята вокруг улыбались и молчали, но не потому, что не знали что сказать, а потому что куратор за смешок мог и ещё кому-нибудь поединок назначить.