Тяжесть буднего дня
Шрифт:
Шед улыбнулся, радуясь тому, что Рок его понимает, и медленным шагом взошёл на помост, где как раз заканчивались приготовления.
— Син, будь готов его вылечить, когда всё закончится. Я понесу его в таверну, а ты тогда займись им…
Син кивнул, напряжённо кусая губы. Рок начал что-то искать в сумке, а когда достал, Син увидел свёрток чистой ткани, которую он лично раздавал своим друзьям на всякий случай после их первых травм в пещерах.
Шед поднимался по помосту. В его глазах стояло видение его младшего брата — такого же черноволосого.
Примерно такого возраста он был бы сейчас…
— В
Площадь притихла — такое случалось нечасто. Обвинитель равнодушно посмотрел на Шеда и кивнул, махнув рукой. Такой закон в Империи был, и двое дюжих стражей тут же подняли и отпустили оборванца. Он, не веря своему счастью, неуверенно топтался на месте, словно ожидая, что внезапный спаситель сейчас скажет: «я пошутил», и его вновь вернут на страшное место. Но нет, черноволосый и тёмноглазый юноша спокойно подошёл, и сев вместо оборванца, скинул рубашку и положил свою руку на колоду. Оборванец торопливо спустился, и, обернувшись, стал смотреть на происходящее.
— Видишь, к чему привело твоё воровство!? — с бессильной яростью обратился к нему ещё один юноша — оборванец видел, что они с его спасителем были друзьями.
Рок подошёл ближе, придержав оборванца за руку:
— Смотри. Ты просто обязан видеть, как за твою ошибку будут расплачиваться другие.
Рок внезапно понял — а ведь на месте этого оборванца мог быть он сам. И Шед бы точно поступил бы также. «Придурок. Сумасшедший. Пестует своё дурацкое желание пострадать за какие-то идеалы… нет, о чём я думаю…. Шед точно не об этом думал…»
Это неправильно.
За твою ошибку будут расплачиваться другие.
«Я понял, что ты хотел сказать, Шед»
В этот раз ты доказал, что был прав.
Топор медленно поднялся над головой палача, и Рок, не выдержав, прикрыл глаза, но тут же их открыл, заставляя себя смотреть. И не зря — Шед злорадно оттопырил средний палец лежащей на колоде руки в сторону побагровевшего судьи. Зрители на мгновение замерли… и тут же хохот и восхищённый свист наполнил воздух. Шед, однако, тут же перевёл «знак» на толпу.
«Не надейтесь. Я не боюсь. Да, потом меня вылечит целитель. Но если бы Сина не было рядом — я всё равно так поступил бы. Чего стоит одна рука по сравнению с человеческой жизнью?»
Шед, удерживаемый стражами, бодро подмигнул Року, на мгновение понадеявшемуся, что всё обойдётся…
«Вы все знали, что этот ребёнок, и так не балуемый судьбой, погибнет, — в глазах Шеда было что-то такое, от чего люди притихли и даже отошли от возвышения, — Вы смотрели на эту гнусную казнь. Ты можешь считать себя правым, Рок… Но я знаю, что именно я поступил правильно»
Но топор начал опускаться, и тогда Шед всё-таки прикрыл глаза, склонив голову. Глухой стук по колоде болью отозвался у Рока в душе — как будто его ударили. Кровь брызнула во все стороны, и стала пропитывать колоду. Шед даже не вскрикнул, стиснув зубы.
— Правосудие свершилось, — торжественно огласил судья и… всё. Палач, равнодушно отошёл в сторону, собираясь протереть лезвие своего инструмента. Судья и обвинитель встали и, раскланявшись, начали несколько нервно расходиться. Стражники зычными голосами стали разгонять и так начинающих расходиться людей…
— Сейчас… потерпи — мы быстро доберёмся до таверны, и Син тут же тебя вылечит…
Осторожно взяв едва находящегося в сознании Шеда на руки, Рок понёсся в таверну вслед за расталкивающими с его пути прохожих Хати и Феру, затормозив на несколько секунд около стоящего в ступоре оборванца.
— Если ты захочешь ему что-то сказать, — начал он, — то мы остановились в трактире «Язык Квары».
И тут же помчался дальше. Син, подхвативший отрубленную конечность, бежал рядом, распугивая недостаточно расторопных прохожих. Хати придержала дверь, и он буквально влетел в таверну, сразу поднявшись на второй этаж, в их комнаты. Рок вбежал за ним, и осторожно положил друга на кровать. Проснувшийся Сов, предпочётший тишину ярмарке, удивленно приподнял лобастую голову и тут же вскочил.
— Ну же, — кивнул Рок Сину. Целитель, осторожно приложил руку Шеда к плечу, где она росла от рождения, и, не сдержав силу, мощной волной высвободил её. Эмоции целителя, при виде страшной раны друга, оказались слишком сильны. Не находившие себе места Рок, Хати и Фера почувствовали себя спокойнее. Люди вокруг всей таверны внезапно почувствовали тёплую очищающую силу, и вздохнули свободнее, избавившись от привычной муторности болезней и страхов. Рука Шеда засветилась в месте раны светом утреннего солнца, и ткани начали соединяться, выталкивая за края раны успевшую запечься кровь. Бледность Шеда начала проходить — потеря крови восполнялась. Повысилась температура, но и с ней сила Сина быстро справилась. Вскоре сияние силы начало тускнеть и, наконец, совсем пропало. Син пошатнулся, и, если бы Рок его не придержал, упал бы.
— Все хорошо, — улыбнулся целитель другу, — всё будет нормально.
Хати облегчённо вздохнула. Рок нервно улыбнулся, постепенно успокаиваясь — целитель не умел врать, а значит, всё действительно будет хорошо. Доведя целителя до второй кровати, он помог ему лечь, и Син тут же отвернулся к стене и уснул. Осторожно сняв с Шеда сапоги, Рок накрыл его одеялом и сел у окна. Темнело быстро, и юноша чувствовал усталость, но он всё ещё был слишком взбудоражен, чтобы уснуть, мысленно костеря Шеда самыми жуткими ругательствами. Сов сидел около хозяина, и Рок машинально поглаживал его.
— Он молодец, — внезапно сказала Фера, — не ожидала от него такого.
— Да уж…,- вздохнул Рок, не зная, что сказать.
— Успокойся, Рок, — ласково сказала Хати, — всё уже хорошо. Син молодец, самый лучший целитель.
— Спасибо, — признательно улыбнулся Рок. Поддержка Хати была весьма кстати.
В дверь неуверенно постучали.
— Входи, — Рок сразу понял, кого могло сейчас принести. В его голосе чувствовалось раздражение.
Дверь немного приоткрылась, и в неё вошёл давешний оборванец. Неуверенно потоптался у входа, виновато глядя то на недовольного Рока, то на Шеда, по самую шею прикрытого одеялом.