Тыквандо
Шрифт:
– Ты моей бабушке это объясни, – вздохнула Соня.
– Да ты просто чемпион по этому… многоборью, – Мишка стал загибать пальцы: – спортивная ходьба – раз, метание в цель – два, бокс – три, бег – четыре…
– Ещё подъём тяжестей не забудь, – добавила Соня, – твоя тыква тяжёлая, как шкаф!
– Короче,
– Почему это? – обиделась Соня. – Я на бабушкин день рождения салат делала, так дядя Сеня сказал, что это ШЕДЕВР!
– А это чего такое? – недоверчиво спросил Мишка.
– А это такое произведение искусства. Великое, – скромно сказала Соня. – Я все белки из яиц выела, только желтки порезала. А оказалось – так в сто раз вкуснее.
Соня сказала, что тыкву надо чем-нибудь начинить. А потом засунуть в духовку. Тогда будет видно, что она огромная.
– Только начинка должна быть какая-нибудь… необыкновенная.
– Например? – Я села на корточки у холодильника.
– Ну-у-у, – мечтательно сказала Соня, – авокадо с ломтиками ананасов, кусочками фейхоа и зёрнышками граната.
– И где мы это возьмём? – Я заглянула в кастрюлю с борщом. – У меня в холодильнике никаких зёрнышек с ломтиками. Есть куриная нога, но она для папы.
– Не повезло, – вздохнула Соня. – Тогда берём рис.
– Почему? – удивилась я.
– Потому. Бабушка на два дня уехала. Она целую кастрюлю сварила, чтоб на завтра хватило. Вы мне друзья или нет?!
В кастрюлю с Сониным рисом я добавила сахар.
– Вкусно, – сказала Соня, облизывая ложку. – Нужно ещё чего-нибудь добавить.
– Может, зёрнышки авокадо? – предложила я.
– А у меня мама пироги с корицей пекла, – подхватил Мишка. – Давайте корицы насыплем!
Мы даже сказать ничего не успели, а Мишка уже вылетел из кухни.
И тут же в прихожей раздался вопль.
– А-А-А-А-А!!!
У меня от страха даже пятки вспотели.
– О-О-О-О-О-О!!!!!!
Я читала одну книжку, там человек встречает привидение…
«Он закричал не своим голосом» – вот как про это рассказывалось.
А Мишка… Он закричал не просто НЕ СВОИМ ГОЛОСОМ.
Мишка кричал ДВУМЯ РАЗНЫМИ ГОЛОСАМИ.
Соня стала белая, как листок из альбома для рисования.
Больше всего нам хотелось куда-нибудь спрятаться.
Но Мишка…
Я пошла первой. Соня – за мной. Ветка подумала и осторожно потопала следом.
В коридорчике возле ванной было темно. Только оранжевая полоска света на мокром полу – как
И тут мне навстречу шагнула какая-то фигура. Белое одеяние в красных потёках, развевающиеся окровавленные бинты. Но самое ужасное – это лицо. Сверху – розовое, с человеческими глазами. А внизу – белый, страшно оскаленный череп.
Мокрый пол сам собою куда-то поехал, я взмахнула руками, качнулась вперёд…
– Ты что, обалдела! – заорало привидение и схватилось за глаз.
Кажется, я его здорово стукнула.
Я осторожно сделала шаг вперёд. Белый халат, красная гуашь, папина докторская маска, на которой чёрным фломастером нарисован череп с кривыми зубами.
– Ань… это… ты?
Я выудила из морозилки замороженную котлету, завернула её в пакет и дала Аньке.
Мишка хозяйничал над миской – перемешивал корицу, досыпал сахар.
– Я бегу, а тут дверь открывается и навстречу – ОНО…
– Так я за бутербродом пошла, а мне под ноги кто-то выскакивает. Ну я и ору. Знаю же, что дома никого нет!
– Ты нас чего, не слышала?! – удивилась я.
– Так я в наушниках была, – пожала плечами Анька.
Она сидела на табуретке, прижав ледяную котлету к синяку под глазом.
– Прости. – Я шмыгнула носом.
– Да ладно. – Анька перевернула котлету холодной стороной. – Круто, что вы меня испугались! А синяк – это ничего. Я ж не принцесса какая-нибудь, а Доктор Смерть. Ему можно.
Половинка тыквы была такой огромной, что еле поместилась на противень.
Осталось положить начинку.
– Здесь должно быть что-то цветное. – Анька заглянула в миску и задумалась. – Оранжевое! Надо взять курагу.
– Где взять? – удивился Мишка.
– У меня в рюкзаке. Я её на уроках жую, когда совсем нудно.
– А давайте ещё табличку сделаем. «Совершенно секретный рецепт…» – Мишка задумался. – Только не знаю, как назвать…
– А чего думать, – фыркнула Соня. – «Тыквандо» – и точка.
Теперь я знаю: чтобы сочинить один тыквостих, нужно слопать целую гору бутербродов.
Тогда будут силы, чтобы вместе орать на весь дом: «Жда-а-а-а-а-ать!»
Мы орали, а Ветка лаяла и обгрызала сыр с моего бутерброда.
– Ну ты и костюмчик себе придумала, жуть! – восхитился Мишка.
Рот у него был набит колбасой, поэтому вместо «костюмчик» получилось «каштюмчик».