Тыквандо
Шрифт:
– Да ну. – Аня махнула рукой. – Вот у Львовского – это да! У него даже клыки в темноте светятся.
– А я придумала… кем буду завтра, – сказала я совсем тихо. Но меня всё равно услышали.
– Ты ж говорила, это всё ерунда, – прищурилась безжалостная Анька.
– Говорила. А теперь передумала. И никаким зомби я всё равно не буду. Я буду Деревом.
– Может, деревом-оборотнем? – с надеждой спросила Анька.
– Неа. Просто деревом. Таким… с зелёной листвой.
– Круто! – Аня вскочила, и оттаявшая котлета шмякнулась прямо на Ветку. –
Ярко-зелёная
Травяная зелёная
Кобальт зелёный светлый
Зелёная тёмная
И даже
Окись хрома.
Я и не знала, что на свете есть столько РАЗНЫХ ЗЕЛЁНЫХ ЦВЕТОВ. Каждый какой-то особенный.
Мишка сбегал домой и притащил большущую коробку с гуашью. Он ещё хотел выпросить у дедушки масляные краски, но потом передумал.
Я села на пол. Стакан с водой поставили на подоконник.
– Чур, я окисью хрома крашу! – Мишка обмакнул кисточку в банку с гуашью.
– У меня что, волосы будут железные?! – испугалась я.
– Да нормально будет, – хмыкнула Аня. – Красиво.
Мишка докрасил мне прядь, отошёл на шаг и прищурился – как настоящий художник.
– Раз Женька дерево, я тогда буду этим… древесным эльфом. – Мишка прополоскал кисточку и стал откручивать крышку с ТРАВЯНОЙ ЗЕЛЁНОЙ. – У меня штаны для рыбалки, там листья нарисованы – как настоящие. И жилет с такими… лохмотьями.
– С бахромой, что ли? – Соня задумалась, выбирая между КОБАЛЬТОМ и ЯРКО-ЗЕЛЁНОЙ. – А чего, из тебя правильный эльф получится – уши подходящие!
Мишка заполыхал ушами, нахмурился, но ничего не сказал. Продолжал красить мне волосы – типа ему всё равно.
А Соня всё тараторила:
– Слушай, у меня сапоги тоже с бахромой! Хочешь – бери. Они как раз такие… эльфийские…
– Только надо уши усовершенствовать, – серьёзно сказала Аня. – Чтобы сверху остренькие были…
– А мы жвачки возьмём, – подхватила я. – Если четыре пачки нажевать, можно такие нашлёпки сделать и к ушам прилепить…
– А в жвачку варенье добавим. Клубничное. Чтобы уши розовые были. Хотите – за банкой сбегаю… – Соня положила кисточку на подоконник, но тут Мишка не выдержал.
– Может, хватит мои уши обсуждать, а?! Больше говорить не о чем?
– О чём, например? – прищурилась Соня.
– О тыкве!
– Тыква-тыква-тыква-тыква, – завела Соня.
Думаете, она дразнится, чтобы позлить Мишку? Ничего подобного.
Просто у Сони характер такой – как будто в чашке смешали
– Тыква, – сказала я.
Вот честное слово, я не нарочно.
Мишка сердито уставился на меня. Как директор на двоечника.
– Тыква… – повторила я, – кажется, готова. Давайте откроем духовку и проверим.
Мы сели на корточки перед плитой. Мишка облизал губы. Шмыгнул носом. Почесал макушку.
Я видела – ему страшно. Пока ещё можно думать, что там, в духовке, суперблюдо. А потом заглянешь внутрь – и окажется, что ничего не получилось.
Даже торопыга Соня его не подгоняла.
Даже Анька понимала, КАК он волнуется.
Наконец Мишка схватился за ручку духовки. Зажмурился. Потянул.
Бум.
Два года… нет, ЦЕЛЫХ ДВА ГОДА я учила Ветку падать по команде «Умри». И ничего.
Ни-че-го-шень-ки.
А тут она только вдохнула аромат Мишкиной супертыквы – и всё, готово. Шмякнулась набок.
Разве это справедливо?!
– О-о-о-о, – Соня застонала и плюхнулась на пол рядом с Веткой.
– Ну как? – спросил Мишка, не открывая глаз. – Только не ври.
Я сказала ему правду. Всё как есть.
– Мишка, это СНОГСШИБАТЕЛЬНО!!
Утро в день Тыквенного Праздника началось очень рано.
Весь дом ещё спал – и папа, и мама, и лягушки в Анькином будильнике…
А я лежала и грызла Веткин сухарь, который нашла у себя на подушке. Это меня успокаивало.
Мой карнавальный костюм висел в шкафу.
Весь вечер мама, папа и Анька вырезали из цветной бумаги листья и приделывали их к моей старой зелёной майке. Эту майку, длиннющую, почти до колен, я очень любила. Но потом она порвалась, и я уже не могла в ней гулять.
Мама решила – нужно сделать дырки ещё больше.
Теперь это были не дырки, а два дупла, в которых жили совы.
Это папа придумал вырезать фотографии из журнала.
Получилось красиво.
Но я всё равно немножко волновалась. Что, если Королёв опять скажет какую-нибудь гадость?
Маргарита Романовна каждый день напоминала, что настоящие первоклассники никогда не дерутся и не ругаются.
Но про деревья она ничего не говорила.
Думаю, дерево может сделать то, чего нельзя первокласснице.
Мы с Анькой уже собрались выходить. И тут примчался Мишка.
– Ураааа!!!!!! «Волга» завелась! Мама сказала, она всех отвезёт!