Тысяча и один мужчина
Шрифт:
— Не возражаю, — согласилась она, с подозрением глядя на него. — Ты какой-то сегодня не такой. Что-то случилось?
— Ты не против мексиканской кухни? — поинтересовался он, проигнорировав ее вопрос.
— Текила и паштет из гюрзы?
— Может, нам повезет, и мы отведаем крокодильего мяса, зажаренного на углях, — подхватил ее шутку Артур.
Они вышли из такси. Эдит взяла его под руку, будто опасаясь, что он сбежит. Пройдя по ровному тротуару метров пятьдесят, они вышли к небольшой таверне. Гирлянды из мелких перемигивающихся
Эдит потянула Артура в угол под монстерой. Усевшись за столик, они стали изучать меню и карту вин. Оказалось, что кухня вполне традиционная, зато винам мог позавидовать самый престижный ресторан.
— Будешь шампанское, мерло или пино? — спросил он, водя пальцем по строчкам меню.
— Пино? Я слышала, это редкий сорт винограда, мало кто берется его выращивать. Слишком прихотлив.
— Как ты. — Он оторвал взгляд от страницы карты вин. — Ты похожа на изысканный сорт винограда. Такая же пьянящая.
Она сначала улыбнулась, потом рассмеялась.
— Говоришь красиво, но отчего-то я тебе не верю. Надо бы тебе записаться на курсы актерского мастерства.
— Может, расскажешь о своих путешествиях? Подозреваю, ты много колесила по свету, — нашелся он после небольшой паузы.
Было бы неплохо, если бы Эдит разговорилась, а он просто бы спокойно делал вид, что это ему интересно.
Она с недоверием посмотрела на него, затем опустила голову и на какое-то время задумалась, будто вспоминая. Наконец начала рассказывать. Голос ее потеплел, лицо приобрело задумчивое выражение.
— Я помню, как однажды родители взяли меня с собой в круиз по Средиземноморью. Папа тогда закончил какое-то большое дело. Вода как зеркало… Запах свежести и чего-то необычного, наверное, нагретых солнцем рифов, водорослей… Было так жарко, что, казалось, плавилось солнце, а море — будто купаешься прямо в облаках. Или в воздушных сливках. Или… Нет, не могу найти верных сравнений. — Она на секунду прикрыла глаза. — Давай-ка лучше выпьем шампанское, — добавила она снова ставшим плоским, невыразительным голосом.
Полнотелый официант в темных клетчатых брюках и белой рубашке принес ведерко, откуда серебром фольги сверкало горлышко бутылки, разлил шампанское по фужерам. Эдит следила за движением его рук и, как только он отошел, приподняла фужер.
— За прекрасно проведенное время, — сказала она, и ее зеленые глаза ярко блеснули.
— За тебя.
Они чокнулись и, глядя друг другу в глаза, выпили. Артура немного пугал ее пронзительный взгляд, и он с облегчением вздохнул при виде официанта.
На плоских белых
— Эти несколько дней я никогда не забуду, — сказала она, кладя опустевшую вилку на тарелку.
— Память — странная штука, — отрезая кусок сочащегося соком мяса, сказал он. — Не знаешь, что сохранит, а что сотрется.
Наступила пауза, показавшаяся им естественной. Они ели молча, глядя в свои тарелки, как послушные маленькие дети или старики, для которых еда — некое таинство.
Наконец Артур положил на опустевшую тарелку нож и вилку, разлил по фужерам шампанское.
— Мне с тобой было хорошо, — сказал он, глядя на жемчужную нить пузырьков, поднимавшуюся со дна. — Ты даже не знаешь, как я тебе благодарен. Я многое что понял.
Он перевел взгляд на Эдит. Ее глаза сияли ярко, но лицо было серьезным.
— И что? Ты что-то хочешь мне сказать?
— Жаль, мы так мало были вместе, — выдавил он и сам удивился, как равнодушно прозвучал его голос. Он подлил ей еще шампанского.
— Два замечательных вечера — это немало. — Запрокинув голову, Эдит выпила до дна. — Жаль, конечно, ты не оставался на ночь, — тихо добавила она.
— Я привык спать один. — Его голос прозвучал слишком резко. — И, мне кажется, женщины не любят себя по утрам, — добавил он уже гораздо мягче.
— Смотря каким взглядом встречает ее мужчина. Утро обнажает притворство.
— Я не притворялся.
— А мне казалось, что, когда ты был со мной, все равно будто отсутствовал.
— Почему ты так думаешь? — выдавил он, пряча взгляд.
— Ты закрывал глаза. Обычно мужчины любят смотреть на женщину в любви. Ты хотел бы, чтобы рядом была не я. Так? Я угадала?
— Нет. Совсем нет. — Он схватился за бутылку. — Давай еще выпьем.
Она только на секунду опустила ресницы. Он разлил по фужерам оставшееся шампанское и, не переводя дух, выпил. Этот последний глоток показался ему особенным: чистый, изысканный вкус, ощущение холода на зубах… Он посмотрел на Эдит. Гирлянда из резных темных листьев монстеры подчеркивала сверкающую бликами зелень ее глаз. Эдит с ее тонкой кожей, ровной дугой бровей и впалыми щеками показалась ему совсем чужой.
— Я тебе нравлюсь? — спросила она. — Только правду.
— Ты очаровательная женщина, — выпалил он шаблонную, ничего не значащую фразу.
Она накрыла своей ладонью его ладонь. Пальцы ее были холодными. Она повела головой из стороны в сторону.
— Не-е-т, — задумчиво сказала она. — Не надо дежурных слов. Пожалуйста, скажи, как женщина, я тебя привлекаю? Я красивая, да? У меня есть вкус?
— Ну конечно, — поспешно сказал он, прикидывая, как бы побыстрее закончить разговор. — Ты прекрасно одеваешься. У тебя хорошие манеры. Сразу видно, что ты из хорошей семьи.