Тысяча И Одна Ночь
Шрифт:
— Все в порядке? — поцелуй в шею заставляет меня взглянуть на мужа.
Он скалится, прижимает талию к себе сильнее. Сукин сын, определённо знал, что этот человек будет здесь. Очевидно это и есть его сюрприз. Какая я же ты все-таки скотина Лебедев. Только вот непонятно для чего всё это? Какую цель преследует.
— Да всё хорошо. Пойду попудрить носик.
Делаю шаг от Кости, разворачиваюсь, но мужчина резко впечатывает меня к себе, оставляет слюнявый поцелуй на губах и шепчет:
— Только недолго.
Так и подмывает сказать, пошёл на хрен, но я лишь улыбаюсь. Освобождаюсь от
Подрагивающими руками ополаскиваю шею и руки холодной водой. Как же мне хочется раствориться в воздухе, спрятаться. Стать мельчайшей песчинкой, невидимкой.
Эмоции, которые я испытала вчера утром, ничто по сравнению с тем, что творится со мной сейчас.
Дверь с размаху распахивается нараспашку, ударяется о стенку. В принципе, это ожидаемо было, но на его благоразумие я все же надеялась.
В дверном проёме массивная фигура Максимилиана загромождала мне путь к отступлению. Испепеляющий синий холод раздавливал презрением. Ледяные капли пота струятся по позвоночнику. Невероятными усилиями держусь, да бы не свалиться в обморок. Вселенная, помоги, потому что эти глаза обещают мне вечные муки и горькие слезы
— Какая неожиданная встреча, РУСЛАНА. — я отчётливо услышала клацанье его зубов.
ГЛАВА 24
РУСЛАНА
В лицо, шею, грудь впиваются невидимые иглы от выжигаемого и душащего взгляда. Импульсы зверской энергетики гнева поглощают, лишая свободы воли и выбора.
Не чувствую ног, ступни ватные, колени подгибаются. Пальцами сжимаю раковину, чтобы унять трясучку рук. Сердце давно грохнулось в пятки, а разум вопит " SOS."
Щит самообладания растекается лужицей под натиском тяжёлой ауры.
— Вы, наверное, ошиблись, я вас совсем не знаю. — говорю первое, что приходит на ум, но это мне стоит неимоверных усилий.
Его раскатистый хохот содрогает стены. Это не было обычным, нормальным смехом-нет. Его оскал мог перегрызть мою шею.
— Думаешь перекрасила волосы, нацепила шлюший наряд, вышла замуж за уебка и я не смогу узнать свою игрушку? — хладнокровно цедит Максимилиан, смотря на меня, как на насекомое.
Мне словно дали наотмашь пощёчину. Скотина. Как же все вы меня достали. В глазах мужчины сочится неприкрытая ненависть, она предрекает мне медленную и жестокую расправу.
Даже когда Лебедев ведёт себя, как настоящий урод меня это никак не задевает. Только этот человек мог так унизить буквально одним словом, раздавить своим взглядом. Но сейчас для меня главное постараться держать контроль над своими эмоциями.
Беру себя в руки, подрываюсь, стремительно иду к выходу, слушать оскорбления не намерена. Он мне никто и я ему ничего не должна, пусть катится к своей жене и делает, что хочет. Прохожу мимо дьявола, чувствую исходящую ярость. Не успеваю перейти порог.
— Тц-тц-тц. Не так быстро, шлюшка.
Стальные руки грубо хватают мой локоть и со всей силы втискивает меня обратно, вжимает в бетонную стену. Ударяюсь затылком, но эта боль ничто. Место, где соприкоснулась кожа с его пятерней обуглена до основания. Он возвышается, перекрывает выход. С трудом удаётся поднять на эту громадину глаза. Его лицо очень близко,
— Да как ты смеешь? — замахиваюсь другой рукой для удара. Хочу, чтобы все мозги у него вытекли. Но Максимилиан реагирует быстро, ловит мою кисть, сдавливает безжалостно. От близости накачанных бугров веет угрозой, властной энергетикой.
— Ну, а что ты ожидала услышать? Как я соскучился, сходил с ума без тебя или может… — делает паузу и у самых губ шепчет, — как люблю тебя, ммм? — сильнее сдавливает кисти. — Что транслируешь, то и получаешь, дорогуша. В твоих венах, судя по всему, течет блядская кровь. — смотрю на то как он разговаривает, ровные зубы, розовый язык, очерченные губы и я знаю, какое они дарят наслаждение. — Насколько я помню последний раз не успела твоя киска остыть от моего члена, как ты уже уходила с другим мужиком на потрахушки. А потом зря времени не теряя, как я понимаю прыгнула на член Лебедева. — лязгнул зубами, прямо у виска.
— Тебя не касается с какими большими и горячими членами я трахаюсь и насколько мне хорошо. Главное, не с тобой и не с твоим писюном, — выкрикиваю в надменное лицо. Синева зрачков мрачнеет, превращая их тёмную бездну.
Зачем я этот бред несу? Какие ещё члены? После этого ублюдка я не могу смотреть на мужчин, от слова совсем, не то что спать с кем-то. Два года назад он успешно отравил собой мою физиологию. Подчинил моё тело своим прикосновениям, поцелуям. Вот и сейчас мелкие электрические разряды тока простреливают до кончиков ногтей.
— От чего же, касается и ещё как. Хотел тебя завтра навестить, ну раз сама пришла…… Как мне стало недавно известно, у тебя за эти два года появился ребёнок. — вот тут началась у меня самая настоящая паника, мои зубы начали стучать, как чечетка. — Мальчик. И по моим скромным подсчётам его возраст совпадает тому времени, когда я тобой развлекался.
Кровь в жилах застыла, только не это. Липкий страх за своего малыша приводит меня в чувство. Трезвею моментально.
— А теперь внимай, запоминай мои слова. Завтра в двенадцать часов дня, мои люди приедут за тобой и ребёнком. Будем делать тест ДНК. Поедем в клинику. Когда я узнаю, что ребёнок не мой, то мы распрощаемся навсегда. А вот если результат будет положительным, тогда молись и бойся. Никто, сука, тебе не поможет. Даже это чмо, с которым ты пришла. — озвучивает свой приговор Максимилиан.
Резко отпускает мои руки, с отвращением, как мне кажется, отталкивает и отходит. Идёт к раковине, демонстративно тщательно моет свои лапища несколько раз, словно хочет отмыться. Я так и стою вжатая в стенку. Голова кругом.
— Ты всё поняла, АДЕЛИНА КОНСТАНТИНОВНА? — спрашивает у дверей, закончив водные процедуры.
Киваю головой молча. Он выходит из комнаты, напоследок кинув пренебрежительный холод синевы.
Оставляет меня наедине со своими мыслями. Честно говоря, я думала будет жёстче. Не ожидала я, что так быстро он пробьёт всю информацию. Мысленно посылаю его в задницу. Тест ему подавай. Ага, как же бегу и спотыкаюсь.