Тысяча шагов в ночи
Шрифт:
– Бес-с-с-сполезно, – согласилась маленькая змея, нащупывая что-то в кармане Миуко. Подставку для благовоний цейми, о которой она забыла напрочь. – Вс-с-с-се предрешено.
«Нет», – прошептал внутренний голос. Она не могла оставить Гейки в руках Туджиязая. Он был ее другом. Он нуждался в том, чтобы она пришла и спасла его, как он спустился с неба в крепость, сильный и быстрый, словно Северный ветер.
Дрожа от прилагаемых усилий, Миуко подняла голову и вяло оттолкнула Ухулу от своей одежды.
Тени переместились
– Я не могу, – слабо сказала она. – Я должна остановить Туджиязая…
– Бес-с-с-с-сполезно. – Миуко осознала, что дух подкрался ближе, нависнув над плечом. – Ос-с-с-станьс-с-с-ся.
Миуко хотела подчиниться. Как легко было бы остаться здесь, медленно погружаясь в мульчу, пока тени не сомкнутся вокруг нее, пока опавшие листья не покроют ее, будто зимним покровом… Она не могла убить доро ягра, не подвергая риску свой человеческий дух, и если она не сможет убить его, тогда не сможет и остановить его, так зачем…
«Если только не найдется другой выход».
Она тряхнула головой, стараясь прояснить свои мысли. Должен же быть иной путь. Миуко каким-то образом знала это, нашла ответ в каком-то запыленном закоулке своей памяти…
«Что-то не так, – сказал человеческий голос. – Поднимайся».
Словно в ответ, маленькая змея зашипела:
– Ос-с-с-с-станьс-с-с-ся. Иначе пос-с-стигнет разочарование. Еще одна катас-с-с-строфа.
«ВСТАВАЙ».
Зарычав, Миуко вырвалась из хватки Ухулы, которая отшатнулась, обнажив свои крошечные клыки. Внезапно Миуко увидела, что змея была вовсе не одиноким маленьким духом, а духом отчаяния: множество голов парили вокруг Миуко, цепляясь за ее волосы и одежду своими крошечными коготками, умоляя своими мягкими рассудительными голосами Миуко сдаться, остаться здесь, остаться с ними. Она уже потерпела неудачу и как дочь, и как чудовище, и как друг, так для чего же продолжать пытаться доказывать обратное? Разве не здорово было бы никогда никого не подводить? Все, что требовалось сделать, это сидеть здесь, на этом месте, в таком положении, вечно…
– Отойди от меня! – Миуко с криком отчаяния бросилась к ближайшей голове, пальцами потянувшись к одной из многочисленных шей Ухулы.
Дух зашипел – все голубые хохолки встревоженно зашевелились, – и убежал, выскользнув из рук Миуко и скользнув по земле, оставляя после себя ворох сухих листьев и мерзкий, похожий на болотный запах.
Миуко обессиленно опустилась на землю. Повсюду постепенно тускнел свет, превращая перекосившиеся стволы и запутанные заросли Коцкисиу-мару в злобно рычащие тени, окутанные тьмой. Миуко застонала. Она потеряла почти целый день благодаря духу отчаяния.
Но сейчас, когда Ухула исчезла, а в голове прояснилось, Миуко побежала вперед, как горный ручей.
Она не сдастся. Не бросит Гейки в беде. Возможно, она не сможет убить Туджиязая, но если она чему и научилась за то
Талисманы. Знамена. Заклинания, нацарапанные священными чернилами.
И она знала, где найти необходимые ей заклинания, потому что одиннадцать дней назад она узнала о них в пыльных альковах Кейвовейчи, из иллюстрированного свитка – единственного с картинками, как сказал Гейки.
В Дом Ноября, где обучали охотников на демонов.
Если она сможет добраться до их горного храма в лесных массивах, жрецы Накаталоу наверняка расскажут, как остановить Туджиязая, не причинив вреда телу доро. Но нужно торопиться, подумала Миуко, вспомнив вид дыма на западной стороне. Храм простоит недолго: через два дня, пока Гейки и ее прошлая сущность будут переплывать через залив, Дом Ноября будет разрушен каким-то неизведанным бедствием.
Успеет ли она вовремя? У нее не имелось ответа на этот вопрос, пока с трудом пыталась подняться на ноги, смахивая засохшие листья со своей одежды, но она знала, что должна попытаться.
6
Дикие духи
У Миуко оставалось меньше сорока восьми часов, чтобы добраться до Дома Ноября, прежде чем он и гора, на которой он возвышался, превратятся в ойю – гиблое место, лишенное всяческой жизни, как смертной, так и духовной.
Она помнила, как с горных вершин подни- мался дым, пока они с Гейки пересекали залив, помнила подкрадывающееся чувство страха, казавшееся ей нелогичным в то время, что она каким-то образом связана с разрушениями. И теперь она была здесь, собираясь направиться в храм, и не могла избавиться от ощущения, что была права.
Она шла в ловушку.
«Но кто ее устроил? – удивлялся маленький голосок внутри нее. – И с какой целью?»
Как бы сильна она ни была, мчась по сельской местности на своих демонических ногах, у нее не хватит сил, чтобы уничтожить целую гору; и, как научил ее опыт столкновения с заклинаниями мрачных жрецов, она не сможет войти в защищенный храм, чтобы убить обитателей, хотела она того или нет.
Нет, здесь действовали другие силы, как внушительные, так и невидимые.
Из хижины фермера она выкрала тыквенную воду и немного еды, хотя свежие огурцы и пригоршня летних ягод никак не помогли восполнить энергию, и с течением времени шаг ее постепенно замедлялся. Она чувствовала себя словно растворившейся, тонкой и расплывчатой, как чернила в воде.
К рассвету она уже не могла идти. Спотыкаясь на каждом шагу, она свернула с Очиирокай и свернулась калачиком в дупле дерева, где погрузилась в сон и не просыпалась, пока яркие лучи полуденного солнца не коснулись лица.