Тысяча слов

Браун Дженнифер

— Я что-нибудь найду. Просто не в настроении для покупок.

Она уставилась на меня как на незнакомку, ее рука задержалась в воздухе, не коснувшись вешалки.

— Раньше ты всегда была в настроении для покупок.

Я пожала плечами.

— Все бывает в первый раз.

— Ох, — сказала она, погрозив мне пальцем, браслеты на руках звякнули. — Что-то не так. Говори!

Я глубоко вдохнула,

потерла лоб и затем села на коврик.

— Я думаю, что Нейт мог увидеть фото.

Вонни была в недоумении.

— Какое фото?

— Ты знаешь. Фото. Мое.

Она так и не понимала.

— На вечеринке.

Ее глаза расширились. Она поднесла руку ко рту, будто набирая воздух в легкие, все браслеты со звяканьем съехали к локтю.

— Где ты обнаженная? Я совсем об этом забыла...

— Тише! — я посмотрела вокруг. К счастью, поблизости никого не было. Я чуть не умерла от смущения, последнее, что мне было нужно – это толпа.

— Боже, Вон, говори громче. Люди в парке тебя не услышали!

— Прости, — она села рядом. — Но ты об этой фотке говорила, да?
– сказала она шепотом.

Мой голос звучал жалко.

– Калеб рассказал об этом всей команде, и Нейт сказал, что видел фото.

— Да ладно? Ну не скотина ли.

Я закатила глаза.

— Просто.. Калеб говорит, что не показывал фото Нейту, но мне почему-то кажется, что он лжет. То есть, зачем бы Нейту это придумывать? Калеб не хочет, чтоб я раздувала из этого проблему, но.. Не знаю, я еще злюсь.

— А, конечно ты злишься. Я бы тоже злилась. Не могу поверить, что он так поступил. Разве ребята из колледжа не должны быть более зрелыми?

— Он еще не в колледже. И Нейт уж точно не в колледже.

Я закрыла лицо руками, опустив локти на колени.

— Что мне делать?

Вонни погладила меня по спине.

— Я уверена, всё будет хорошо, Лютик, - сказала она. — Скорее всего, Нейт лжет, и он ничего не видел.

— Лучше б я не отправляла фото, - сказала я.

— Милая, не говори так. Он уезжает через несколько недель. Ты его любишь. Он любит тебя. Нейт – никто.

— Пожалуйста, не говори никому, — сказала я.

— Конечно нет! — сказала она, встала и подала мне руку. — Никогда.

— Надеюсь, я не увижу Нейта в ближайшее время. Я умру.

Она нетерпеливо помахала рукой и издала звук «пфф».

— Даже если это так и он видел фотку, ты ж его на целый год осчастливила. Нейт – ботан. Он голую девушку за всю жизнь

больше не увидит. Разве что ты другую фотку не сделаешь.

Она сжала губы, сдерживая злобную ухмылку.

— Не очень-то помогло.

Она опустила голову.

— Ну, правда, Лютик. Он, скорее всего, уже забыл об этом. Все забыли. Пока ты не заговорила об этом, я и не вспоминала. Только ты одна об этом сейчас думаешь.

Я подала ей руку, чувствуя себя немного лучше. Она была права. Если Нейт видел фото, он, наверное, уже не помнит об этом. Через неделю у него будет новая скандальная тема для разговоров. К концу года он вообще забудет, что видел.

*****

Я взбодрилась и весь вечер мерила одежду, которая хорошо на мне сидела, и думала, что бы Калеб подумал об этом, понравился бы ему этот наряд или нет. Я старалась думать, что люблю его и отправила это фото только, чтобы он хотел меня. Это нормально хотеть быть желанной, не так ли?

Мы пили молочные коктейли в фудкорте с кучкой друзей, включая Рейчел, которая была со своей кузиной, и разговаривали обо всем, но не о сообщениях, фотках и вечеринке Вонни, и когда Вонни подвезла меня до дома, острое чувство – я скучала по Калебу - было сильным, до боли.

Родители смотрели телевизор в спальне, и остальные комнаты в доме были темные. Я крикнула, что я дома, затем пошла к холодильнику, взять соду.

Телефон зазвонил. Я резко встала, ударившись головой о дверь холодильника. Я потерла

голову, достала телефон из кармана. Это Калеб.

— Привет, — сказала я.

— Прости, детка. Не нужно было им говорить.

Я выдохнула.

— Все нормально, — сказала я. — Ты уверен, что не показывал им фото?

— Уверен. Я поговорил с Нейтом. Он просто мудак. Но он не скажет никому больше об этом.

— Ладно. Хорошо.

— Прощаешь меня?

Я замолчала. Что было прощать? Все-таки я бы тоже сказала о таком своим друзьям. Калеб не был виноват ни в чем таком, в чем нельзя было обвинить и меня.

— Да. Ладно. Но с сегодняшнего дня наши дела – это наши дела, ладно?

— Да, конечно. Я оступился, но это больше не повторится.

— Ладно, хорошо, — я поднялась в свою комнату. — Поговорим завтра?

— Конечно. Люблю тебя.

— Тоже люблю.

Но когда я повесила трубку, я не могла перестать думать о том, что папа называл «не вызывающий доверия», и это я услышала в словах Калеба.

И я не могла не замечать голосок в моей голове, кричавший, что раз он оступился раз, то что мешает ему оступиться снова?