Тысячи осеней. Том 1

Сиши Мэн

Юй Шэнъянь задумался.

– Вскоре после того, как вы ушли в затвор, в государстве Ци престол занял новый император Гао Вэй. С тех пор он только и делает, что предается чувственным удовольствиям без меры и утопает в роскоши, и за десять лет империя Ци значительно ослабла. Говорят, чжоуский император Юйвэнь Юн готовится напасть на Ци. Боюсь, скоро север перейдет к империи Чжоу… Также после смерти Ци Фэнгэ поменялся состав десяти великих мастеров Поднебесной. В их число вошел И Бичэнь из храма Чистого Ян с горы Цинчэн, наставник Сюэтин из империи Чжоу и Жуянь Кэхуэй, владыка академии Великой Реки. Все трое считаются лучшими во всей Поднебесной, а также представляют три

главных учения, разошедшихся по этим землям, – даосизм, буддизм и конфуцианство. Кроме них величайшим также называют мудреца Цзюй Шэ из Тогона и самого Хулугу. Если все эти двадцать лет он усердно совершенствовался, может так статься, что, вернувшись на Центральную равнину, этот несравненный окажется первым мастером Поднебесной…

Рассказав о последних новостях, Юй Шэнъянь запоздало обнаружил, что учитель отходит от пика Сожалений все дальше и дальше. Не сдержавшись, ученик выпалил ему в спину:

– Как же так, учитель? Ведь сегодня на этом самом месте сражаются Кунье и Шэнь Цяо! Вне всякого сомнения, зрелище выйдет редкостным! До сих пор о Шэнь Цяо почти ничего не известно, он всегда вел уединенный образ жизни, а как возглавил Пурпурный дворец Сюаньду, так стал еще реже отвечать на вызовы. Лишь благодаря блестящей славе своего учителя Ци Фэнгэ этот Шэнь Цяо еще входит в десятку лучших мастеров Поднебесной. Если учитель желает взглянуть, что представляет собой мастерство Сюаньду, сегодняшний поединок никак нельзя пропускать! Боюсь только, что на пике Сожалений уже яблоку негде упасть: там полным-полно мастеров, прибывших посмотреть сражение!

– Считаешь, я пришел сюда для того же? – задал встречный вопрос Янь Уши, соизволив остановиться.

– Хотите сказать, учитель… – робко начал Юй Шэнъянь.

Когда Янь Уши взял его к себе в ученики, Юй Шэнъяню только-только исполнилось семь. Три года спустя Янь Уши потерпел поражение от главы неправедной школы Цуй Ювана и был ранен, а после ушел в затвор. С тех пор минуло ровно десять лет. И весь этот срок Юй Шэнъянь упорно тренировался по заветам Янь Уши, а также успел попутешествовать и посетить немало мест. Притом он достиг значительных успехов и уже давно считался одним из лучших мастеров вольницы-цзянху.

Но все-таки учитель и ученик не виделись целых десять лет, и совершенно естественно, что между ними возникла некоторая холодность, если не отчуждение. Вдобавок Янь Уши значительно преуспел в мастерстве и углубил знания, в честь чего ученик, и без того полный почтения к учителю, теперь испытывал к нему чуть ли не благоговейный трепет. С другими Юй Шэнъянь вел себя развязно и даже дерзко, но никак не с Янь Уши, рядом с которым чувствовал себя скованно и неловко.

Заложив руку за спину, Янь Уши скучающе напомнил:

– Я уже видел поединок между Ци Фэнгэ и Хулугу, а Шэнь Цяо и Кунье – всего лишь ученики этих мастеров. Оба достаточно искусны, но слишком молоды. Какими бы ни были их навыки, а затмить тот великолепный бой, что показали Ци Фэнгэ и Хулугу, не удастся. А привел я тебя сюда ради этого места, поскольку здесь реки стремительны и бурливы, а пики – круты и неприступны; сверху – глубина неба, снизу – крепость земли. Лучших условий для совершенствования ты нигде не сыщешь. Будучи в затворе, до сих пор я не имел возможности заняться твоим обучением, но теперь не могу смотреть сквозь пальцы на то, как ты топчешься на месте. Ты останешься здесь, пока не освоишь пятую ступень «Основного Канона Феникса и Цилиня».

Юй Шэнъяня вдруг захлестнула обида: все эти десять лет он не осмеливался пропустить ни дня занятий и упражнялся даже во время своих странствий. В свои двадцать Юй Шэнъянь

успешно достиг четвертой ступени «Основного Канона Феникса и Цилиня», а потому считался в вольнице-цзянху одним из лучших мастеров боевых искусств нового поколения. До сих пор он был вполне доволен собой, пока учитель не вздумал его распекать, посчитав, что все достижения Юй Шэнъяня совершенно ничего не стоят.

По-видимому, Янь Уши заметил, какая буря разыгралась в душе ученика, поскольку изогнул губы в усмешке и не преминул добавить:

– Я в твоем возрасте уже преодолел шестую ступень, так скажи, чем тут гордиться? Всё сравниваешь себя с мелкими рыбешками да креветками… А не думал сравнить себя со мной?

Что до Янь Уши, то хотя виски его уже посеребрила седина, этот признак возраста ничуть не умалял общего очарования, а неизменная полуулыбка, украшавшая его благородное лицо с тонкими чертами, так и приковывала взор. Белые одежды Янь Уши нещадно трепал ветер, однако сам учитель, заложив руку за спину, стоял прямо и неподвижно, во всем уподобляясь скале. На мир он взирал как будто с пренебрежением, отчего весь образ Янь Уши производил необъяснимо давящее впечатление. Его фигура и манера держаться внушали другим страх и трепет.

Вот и Юй Шэнъянь, поглядев на учителя, вдруг испытал необъяснимый приступ удушья и невольно отступил на пару шагов. Кое-как справившись с собой, он в страхе вымолвил:

– Учитель обладает поистине редким дарованием, ниспосланным самим Небом! Ученик не смеет сравнивать себя с ним!

– Покажи-ка мне свой лучший прием, – велел на это Янь Уши. – Хочу поглядеть, как далеко ты продвинулся за эти годы.

С тех пор как учитель вышел из затвора, у Юй Шэнъяня еще не было возможности показать свое мастерство. Поэтому, услышав приказ, Юй Шэнъянь по первости заколебался, но потом, заметив, что на лице учителя промелькнула гримаса нетерпения, поспешил отбросить все сомнения. – Тогда прошу извинить ученика за грубость!

Эти слова еще висели в воздухе, когда Юй Шэнъянь взмыл вверх и с немыслимым проворством переместился совсем близко к Янь Уши. Взлетел рукав – это Юй Шэнъянь нанес свой первый удар, и сторонний наблюдатель, уловив его глазом, несомненно решил бы, что эта атака лишена грубой силы – с такой легкостью бил Юй Шэнъянь. Примерно так же небрежно собирают цветы ярким весенним днем или смахивают метелкой пыль летней ночью. В то же время в этом ударе не было ничего мирского и привычного. От замаха Юй Шэнъяня по всей округе на расстоянии в три чи пригнулась трава и задрожали деревья. Бурливые воды горной реки вспенились, обратились вспять, и над ними образовался густой холодный пар, который вместе с потоком воздуха устремился прямо к Янь Уши. Но когда этот поток, подобный ревущей реке, столкнулся с учителем, грозя сбить с ног, он вдруг разошелся надвое, словно наткнулся на невидимую преграду. Притом Янь Уши даже не шелохнулся, а все так же непоколебимо стоял и, лишь когда ладонь Юй Шэнъяня оказалась прямо перед ним, соизволил поднять один палец. Да-да, только один, но его вполне хватило, чтобы прервать атаку Юй Шэнъяня, причем прямо в воздухе.

Что до Юй Шэнъяня, то он вовремя сообразил, что поток ци, исходящий от его ладони, уже обратился против него самого и набрал ужасающую силу, которая вот-вот обрушится прямо на голову. Перепугавшись, он поспешил направить этот поток себе под ноги и проворно отступил, но не на пару шагов, а на целый десяток. Сердце ученика еще бешено колотилось, когда он кое-как обрел устойчивость на одном из влажных камней тропы.

– Благодарю учителя за снисхождение! – избежав беды, выкрикнул Юй Шэнъянь.