Тысячи осеней. Том 1
Шрифт:
Все эти годы Северная Чжоу мало-помалу укрепляла свою власть и наращивала мощь, что совершенно не радовало ее соседей. Да и преданные последователи всех трех учений не питали теплых чувств к императору Юйвэнь Юну, поскольку тот запретил в своей стране буддизм и даосизм, а конфуцианцам не позволил открыть свою школу и принимать учеников. Благодаря этим обстоятельствам Чистая Луна и сблизилась с Юйвэнь Юном, который как никогда нуждался в поддержке, дабы сохранить трон.
После встречи с Юйвэнь Юном Янь Уши, возвращаясь из Северной Чжоу, решил по пути посетить гору Сюаньду, а затем отправиться на поиски Кунье, одного из лучших тюркских мастеров боевых искусств, который, по рассказам
И в первой же схватке Кунье проиграл, после чего имя Демонического Владыки Янь Уши вновь прогремело по всей Поднебесной. Теперь в цзянху твердили, что неправедная школа (которую также прозвали «демонической») после Цуй Ювана взрастила еще одного могущественного и опасного мастера боевых искусств. Впрочем, для самого Янь Уши эта победа лишь означала, что после смерти Ци Фэнгэ на одного достойного соперника стало меньше.
Что до Кунье, то о нем Янь Уши думал так: да, от рождения он не обделен талантами, а его боевое мастерство, бесспорно, велико, но все же он бесконечно далек от умений, что показал в бою Хулугу. И по сравнению с десятью лучшими мастерами Поднебесной Кунье ничего собой не представляет, ничего особенного не знает, что весьма странно и даже подозрительно, если учесть, как тяжело он ранил настоятеля-чжанцзяо горы Сюаньду.
Впрочем, эта странность ничуть не волновала Янь Уши. Трудно сказать, как получил свои тяжкие раны Шэнь Цяо, пал ли жертвой чьей-то хитрости и какое отношение к этому имеет Кунье, – Янь Уши совершенно не интересовало ни то, ни другое, ни третье. И он не испытывал никакого желания выяснять правду. Сам он показательно вызвал Кунье на поединок лишь для того, чтобы победой над ним объявить всему миру о своем возвращении. Поскольку Кунье совсем недавно одолел настоятеля-чжанцзяо горы Сюаньду и теперь наслаждался громкой славой, он виделся Янь Уши самой подходящей целью.
Но главным трофеем Янь Уши было вовсе не превосходство над Кунье и не гремящая о Демоническом Владыке слава, а то, что он волею случая выяснил, где находится одна из частей-цзюаней утраченного «Сочинения о Киноварном Ян».
Согласно легендам, около пятидесяти лет назад Тао Хунцзин, один из знаменитейших алхимиков прошлого поколения, повстречал на горе Маошань бессмертного, который передал ему трактат «Восхождение к Истине». Трактат этот состоял из четырех частей-цзюаней. Со временем три из них Тао Хунцзин свел воедино под названием «Тайное наставление о восхождении к Истине». Но оставалась еще одна часть, весьма темная и таинственная по содержанию, где говорилось о совершенствовании и плавке изначальной ци. Почтеннейший Тао Хунцзин включил ее в собственную книгу, заодно изложив самую суть личных воззрений, и эта знаменитая работа получила название «Сочинение о Киноварном Ян».
Великий алхимик Тао Хунцзин обладал глубочайшими познаниями о делах земных и небесных и, хотя сам был даосом, прекрасно разбирался во всех трех учениях. Также он получал наставления от бессмертного учителя Сунь Ююэ из Даньяна и достиг невообразимого мастерства в боевых искусствах. Даже почтеннейший Ци Фэнгэ, повстречай Тао Хунцзина, с готовностью признал бы его превосходство.
Разумеется, с таким происхождением «Сочинение о Киноварном Ян» обрело невероятную ценность, и в цзянху началась охота за ним. Поговаривали, что тот, кто сможет понять все пять частей-цзюаней, вошедших в собрание, тут же сумеет постичь самую суть боевых искусств, включая учения, идущие с глубокой древности, и тем самым достигнет совершенно новых высот. И даже вознестись на Небо для него не составит труда.
К большому несчастью, едва Тао Хунцзин вознесся, как адепты его школы Высшей Чистоты на горе Маошань
Спустя несколько десятков лет прославленный Ци Фэнгэ признался, что его искусство основывается не только на наследии горы Сюаньду, но и на «Сочинении о Киноварном Ян», и тогда судьба всех пяти цзюаней начала проясняться. Ходили слухи, что одна цзюань хранится, как настоящее сокровище, при дворе Чжоу, вторая – у школы Тяньтай в провинции Чжэцзян, а третья – на горе Сюаньду. Но где оставшиеся две, так и осталось загадкой, и в последние десятилетилетия об этих цзюанях никто ничего не слышал.
По воле случая еще в молодости Янь Уши довелось видеть цзюань, хранящуюся при чжоуском дворе. Уйдя в затвор, он смог применить на деле ее заветы по совершенствованию и далеко продвинулся вперед. Можно сказать, своим нынешним мастерством Янь Уши во многом обязан «Сочинению о Киноварном Ян».
Даже по одной цзюани можно было познать всю красоту и гармонию этого великолепного труда, объединившего заветы трех учений – даосизма, буддизма и конфуцианства. Однако полную силу обретал лишь тот, кто практиковал наставления, описанные в нем. Выпади кому-нибудь из адептов редчайшая возможность ознакомиться со всеми пятью цзюанями, и тот счастливец не только бы со временем стал властвовать над миром боевых искусств, но и постиг бы все законы Неба, а то и сумел бы достичь единства с ним.
Поначалу Янь Уши задумывал пробраться на гору Сюаньду, дабы захватить хранящуюся там цзюань «Сочинения о Киноварном Ян», пока адепты этой праведной школы, подобно стае драконов без вожака, растеряны и беззащитны. Однако в поединке с Кунье он неожиданно обнаружил, что ученик Хулугу, даром что практикует приемы, свойственные школам Западного края, имеет движения ци, совершенно от этих школ далекие и как будто происходящие из того же учения, что познал Янь Уши. Тогда-то Демонический Владыка и припомнил, что Хулугу, вызвав Ци Фэнгэ, едва ли не свел поединок вничью, стало быть, он мог как-то раздобыть одну из цзюаней «Сочинения о Киноварном Ян», благодаря чему тоже весьма продвинулся в своем совершенствовании.
Сам Кунье принадлежал к новому поколению тюркских мастеров и пока что не мог сравниться с Хулугу, но раз учение боевых искусств Западного края и «Сочинение о Киноварном Ян» воспитали одного Хулугу, стало быть, возможно воспитать и второго.
Это открытие разожгло в Янь Уши любопытство, и он отправился вслед за Кунье, дабы вызывать его на поединки так часто, как только в голову взбредет. Однако ученик Хулугу не мог не то что победить Демонического Владыку, но даже скрыться от него, так что вскоре оказался совершенно измотан бесконечными стычками и решил бежать из Поднебесной обратно к тюркам.
Янь Уши не собирался преследовать беднягу. В прекраснейшем расположении духа он вернулся в усадьбу своей школы, где Юй Шэнъянь тут же доложил, что Шэнь Цяо пришел в себя и теперь в силах встать с постели.
Бывший настоятель горы Сюаньду предстал перед Янь Уши болезненным и слабым: ходил он чрезвычайно медленно, опираясь на бамбуковую трость, но каждый его шаг был вполне тверд. Шэнь Цяо очнулся слепцом, а потому его всюду сопровождала служанка и шепотом подсказывала, куда следует ступать. И она же указала Шэнь Цяо сторону, где сидел Янь Уши, чтобы больной мог обратиться лицом к нему и как следует поклониться.