У истории нет конца
Шрифт:
— Я сам, — настойчиво просит он, но в ответ на это лишь морщу нос и продолжаю. — Была бы ты такая же упрямая в учёбе…
— Я думала, что с учёбой мы на сегодня закончили, — по-детски хнычу я.
— Ладно, всё, — он тихо смеётся. — Поставишь чайник?
Отворачиваюсь от него, чтобы выполнить просьбу, а возвращаю к нему взгляд, когда Даниил уже тянется за тарелками. Мы снова стоит слишком близко. Затаиваю дыхание, но почему-то не решаюсь отойти. Он опускает на меня глаза и, кажется, задерживает их на моих губах. Хлопаю ресницами. Внутри всё трепещет. Хочется податься вперёд. Даниил опускает руки, а я наконец-то исполняю своё желание.
Перед нами стоит высокая женщина. Её тёмные волосы крупными локонами еле касаются плеч. Широкие брови нахмурены, а практически чёрные глаза смотрят на нас с явным неодобрением.
— Что ты тут делаешь? — спрашивает Даниил, отходя от меня.
Я быстро натягиваю кофту обратно и спрыгиваю на пол. Мысли возвращаются в голову и стремительно пытаются свести меня с ума, поэтому молчу и слежу за незнакомой женщиной.
— Пришла узнать, как дела у моего сыночка, — раздражительно отвечает она. — Так вот почему ты в преподаватели пошёл? Спать с наивными студентками?
— Мам, это не твоё дело, — бросает Даниил.
Теперь мне снова хочется испариться. Я ещё не думала о знакомстве с его мамой, но явно хотела бы, чтобы оно прошло не так. Женщина подходит ближе к нам, цокая своими каблуками, которые она даже не удосужилась снять.
— А ты, как дурочка, повелась на него? — его мама смотрит мне в глаза тем же взглядом, которым когда-то Даниил Александрович заставлял меня бояться.
— Нет, я… — пытаюсь как-то оправдаться, но преподаватель перебивает меня:
— Тебя, мама, это не касается.
— Ещё как касается, — она качает головой. — Ты готов променять нашу кампанию на это?
Она снова весьма красноречиво смотрит на меня. Не знаю, что делать. Может, мне просто уйти? Пусть разбираются сами со своими проблемами.
— Ты так долго боролся с нами, чтобы испортить свою преподавательскую репутацию с самого начала карьеры? — её глаза устремляются на сына. — Этим ты испортишь и нашу с отцом репутацию. Я тебе не позволю спать с малолетними потаскухами, которые готовы на всё ради зачёта.
Вздрагиваю. Это не может так продолжаться. Я не хочу всё это слушать. Срываюсь с места, чтобы забрать из гостиной свои вещи, и наконец-то покинуть эту квартиру.
— Катя, стой, — слышу шаги Даниила за своей спиной, но следом раздаётся голос его матери:
— Лера мне всё рассказала. Она видела вас в университете. Чем ты думал? Ей не составит труда доложить об этом твоему начальству. Скажи спасибо, что сначала Лерочка обратилась ко мне.
Сердце сжимается. В голове промелькают сотни лиц, но отчаянно не могу вспомнить никакую Леру.
— А Лере-то какое дело? — грозно бросает Даниил.
Я хватаю свой телефон и сумку.
— Наверное, бедняжка всё ещё любит тебя и не может смотреть на то, как ты портишь свою жизнь. А, может, она просто хороший человек и пытается помочь? — проговаривает женщина слишком спокойным для этой ситуации голосом.
Кажется, она уже уверена, что одержала победу. Пусть так оно и будет. Я просто сейчас исчезну отсюда, а потом уже поговорю с Даниилом. Уже натягиваю кроссовки на ноги.
— Я пошла, а ты ещё раз подумай, надо ли оно тебе, — произносит напоследок его мама, а затем появляется в прихожей.
Я пулей выбегаю из квартиры. Пытаюсь вызвать лифт, но он едет слишком долго, поэтому быстрым шагом подхожу к лестнице, но эта слишком навязчивая женщина меня останавливает:
— Куда ты так спешишь? Подожди.
Сама не знаю, почему я останавливаюсь. Её слишком властный голос, который так похож на Даниила Александровича, заставляет замереть на месте. Она подходит ближе. Стук каблуков эхом разносится по помещению.
— Разве ты сама хочешь испортить ему жизнь? Про вас узнают обязательно. Это лишь вопрос времени. Если не переживаешь о нём, то подумай, что будет с твоей репутацией.
Ничего не могу её ответить. На меня наплывает такой ступор и страх, что просто киваю и бегом спускаюсь вниз по лестнице. Дышать тяжело. Сердце бешенно стучит о грудную клетку. Голова идёт кругом. Пытаюсь осознать события последнего получаса, но могу думать только о том, что нужно поскорее сбежать отсюда. Выхожу на улицу и нахожу автобусную остановку. Глаза начинают слезиться. Даниил же мог пойти за мной. Мог меня остановить, но он не сделал этого. Чувствую, как по щеке скатывается слёза. Воздуха становится мало. Стараюсь дышать медленно и глубоко. Может, я сама придумала всё это? Может, никаких чувств и нет? Горло сжимается от этой мысли. Жмурю глаза, а потом пытаюсь вытереть мокрое лицо. Замечаю знакомый автобус и усаживаюсь в него. Что будет дальше? Нужно успокоиться. Даниил мне обязательно напишет или позвонит и всё прояснит.
Из головы не выходят слова его мамы. Может, она права? Я испорчу ему жизнь, подорву его преподавательскую репутацию, но ведь Даниил сам это начал. Это именно он поцеловал меня на концерте, поцеловал меня на кафедре, а потом предложил свою помощь с пересдачами. И кто такая Лера? В голову не приходит ни одна девушка, которая могла быть как-то связана с Данилом. Чувствую, как слеза обиды снова сказывается по щекам. Достаю из сумки наушники, чтобы хоть как-то отвлечься, но женщина рядом со мной явно обращается ко мне:
— Девушка, у вас всё хорошо?
Поворачиваю к ней голову и, кивнув, как можно более спокойным голосом произношу:
— Да.
Стараюсь улыбнуться ей, но сомневаюсь, что это выглядит искренне. Хочется быстрее обсудить это с Данилом, чтобы разобраться, но не могу выкинуть из головы слова его матери. Они преследуют меня всю дорогу домой, потом постоянно навещают меня во время ужина и душа. Не могу отделаться от них. В мыслях крутятся разные варианты событий, но в каждом из них о нас узнают и мы оба страдаем. Даниила уволят, на меня будут косо смотреть и шушукаться за спиной. Нет, этого нельзя допустить. Я знаю, как он любит свою работу и не могу позволить ему лишиться её из-за призрачной надежды на то, что у нас может что-то получиться.