У истории нет конца
Шрифт:
— Серьёзно? — спрашивает она чуть громче, чем следовало бы.
Даниил Александрович останавливает перекличку и смотрит на нас. Наши взгляды снова пересекаются, и по его глазам я понимаю, что лучше закрыть рот прямо сейчас.
— У нас будет два семинара в неделю, домашнее задания я буду отправлять старосте, а вам советую готовиться, — чётко проговаривает преподаватель, опускаясь на свой стул. — На сегодня я ничего не задавал, поэтому повторим то, на чём вы остановились в прошлом семестре.
Даниил Александрович снова опускает глаза на список, но очень быстро
— Катерина, начнём с вас, — преподаватель откидывается на спинку, складывая руки на груди.
Всё понятно, теперь он будет мне мстить.
— Чем закончилось правление Павла I?
— Его смертью, — уверенно отвечаю. И не соврала ведь.
— А конкретнее?
Вопрос элементарный. Я же знаю. Или знала. Складываю руки в замок на столе, чувствую, как потеют ладони. Нужно что-то сказать, тишина слишком затянулась.
— Вы будете отвечать? — настаивает Даниил Александрович. Он снова усмехается.
Если я продолжу молчать, то опозорюсь ещё сильнее. В голове крутятся воспоминания прошлых семестров, школы. Пытаюсь заставить шестерёнки своего мозга двигаться быстрее, и ответ наконец-то выплывает на поверхность сознания:
— Его убили заговорщики.
— Ура, — преподаватель тихо смеётся. — Это вы знаете, уже хорошо.
Да уж, показала себя с лучшей стороны. Одногруппники хихикают и смотрят на меня. Почему он не спросил желающих?
— А назовёте организаторов заговора?
Хуже уже просто некуда. Рефлекторно тянусь в телефону, надеясь найти хоть что-то, спрятав его за спиной одногруппника, но Даниил Александрович встаёт. Своими широкими шагами он быстро оказывается рядом. Я замираю. Сердце бьётся о грудную клетку с такой силой, что мне слышно его стук. В ушах начинает звенеть. Нужно собрать себя в кучу. Всегда выкручивалась и тут смогу.
— Его подчиненные, — отвечаю с максимальной уверенностью, на которую сейчас способна, а потом прикусываю губу, чтобы унять дрожь.
И почему я его так боюсь? На экзамене у самого страшного преподавателя меня так в жар не бросало, а сейчас хочется окунуться в ледяную ванну.
— Неплохо, — снова слышу его усмешку.
Может, Даниилу Александровичу просто нравится издеваться над студентами? А я отличный кандидат для этого. В кофейне нагрубила, кофем облила.
— Ладно, — преподаватель шумно выдыхает и наконец-то отходит от меня.
Расслабляю плечи. Ритм сердца тоже потихоньку восстанавливается, хотя я всё ещё боюсь сталкиваться с ним взглядами. Хочется уйти, но пара только началась.
Даниил Александрович продолжает свой опрос. Вика наклоняется к моему уху и что-то шепчет, только вот я ничего не могу разобрать, поэтому поворачиваюсь к ней и переспрашиваю.
— Извинись перед ним после пары, — тихо повторяет подруга.
— По-твоему, я ещё не достаточно настрадалась?
— Это может помочь.
Я тяжело выдыхаю и перевожу глаза на преподавателя. Он смотрит на Оксану, что так увлечённо рассказывает про политику Павла I. Она активно жестикулирует, словно подтверждает
Даниил Александрович же ведёт себя спокойно. Он уверенно расхаживает по аудитории, вежливо ведёт себя со всеми студентами, кроме меня. Строгость в его голосе пропала, но речь такая же чёткая и размеренная. Белые рукава рубашки выглядывают из-под пиджака. Он проводит рукой по волосам, слушая очередную тираду про Павла I. Неужели нельзя уже сменить тему? Хочется выйти из аудитории и пройтись по коридору, чтобы окончательно успокоиться, но это привлечёт ко мне лишнее внимание.
— Ладно, давайте немного передохнём, — Даниил Александрович еле заметно улыбается, возвращаясь к своему столу. — Вопрос очень простой. С каким цветом у вас ассоциируется Павел I и почему?
Несколько человек поднимает руку. Преподаватель не спеша осматривает их, а потом останавливает свой взгляд на мне. Нет, только не это. Снова.
— Катерина, может попробуете? — Даниил Александрович слегка наклоняет голову набок. Мне показалось, или он снова усмехается?
Я выпрямляю спину. Мозг судорожно начинает работать, придумывая ответ. Что это за вопрос такой?
— Красный, — кое-как выдавливаю из себя, наконец-то решившись посмотреть в его глаза.
— Почему же?
— Потому что его убили.
Очень банальный ответ на не совсем банальный вопрос. Теперь он точно усмехается. Даниил Александрович медленно кивает и больше ничего не говорит, лишь берёт со стола телефон и смотрит на время. Когда уже этот семинар закончится?
— У кого-нибудь ещё есть версии? — спрашивает он у аудитории.
Руки снова поднимаются. Одногруппники по очереди что-то говорят, а мой живот издаёт крик о помощи. Очень вовремя.
Я снова смотрю на Даниила Александровича. Вика права, нужно извиниться, но как это сделать? Сказать: «Извините, что нахамила вам, а потом испортила рубашку»? Опускаю локти на стол, а потом кладу подбородок в ладони. Чувствую на себя взгляд. Преподаватель очень увлечён Оксаной и её интересными фактами о жизни императора, поэтому на меня не смотрит. Поворачиваю голову. Андрей. Он моментально отводит глаза в сторону и создаёт вид бурной деятельности. Ему-то что он меня нужно?
— Итак, наше время подходит к концу, — оповещает Даниил Александрович, глядя на часы.
Я готова кричать от радости, но она быстро покидает меня.
— Можете идти, со старостой я свяжусь позже.
Все поднимаются со своих мест, начинают собирать вещи. Вика указывает мне глазами на преподавателя. Я не могу снова опозориться перед всеми. Нужно подождать.
Аудитория постепенно пустеет. Даниил Александрович усаживается за свой стол и открывает ноутбук. Последней выходит Вика, подтолкнув меня перед этим. Я сжимаю губы, глядя на него. Пора. Подхожу ближе. Он даже глаза не поднимает.