У каждого свои недостатки. Часть 1
Шрифт:
— Да, Сэм, ждем тебя… — ко мне шагнул Демидов-второй.
— Не надо, Глебушка, — дорогу ему перегородил Кир, — ступай себе.
— Да я только руку… — с невинным возмущение воскликнул Глеб. — В качестве извинения.
— Хорошо, — Кир подозрительно прищурился. — Побыстрее тогда.
Я с некоторым трепетом подала Глебу свою руку, решив, что буду орать, если он позволит себе еще одну «проверку». Но Демидов-второй пожал мою дрожащую длань очень нежно, даже погладил ладошку указательным пальцем.
— Ну, — Глеб сделал смущенное лицо, хотя в глазах его прыгали чертенята, —
Я оскалилась, забирая у Глеба руку — то ли улыбнулась, то ли клыки показала.
Мы разбрелись по каютам. Через некоторое время кто-то запросил доступ у двери.
— Капитан, — встрепенулся Микки.
— Сэм, — Кир занес в каюту мою сумку и остановился у входа, не давая двери закрыться. — Я могу войти?
— Да, — удивленно ответила я — доступ я предоставила, чего топтаться на пороге?
Демидов сделал два шага и снова остановился.
— Сэм, я хочу задать тебе тот же самый вопрос, в третий раз: ты точно согласен лететь со мной на Пальмиру? Это опасно.
— А я в третий раз отвечаю: точно.
— Это опасно, — с отчаянием во взгляде повторил Демидов. — Даже опаснее, чем раньше.
Я знаю.
— Кир, — спокойно сказала я. — Как можно пропустить такое событие?! Я в первый раз буду на подобном мероприятии в качестве специально ангажированного актера. И обязательно использую этот факт в своем будущем резюме. В последнее время в мою голову все чаще приходит одна мысль: а что, если во мне пропадает гениальный комедиант?
— Я тебя спрячу. Я…
Я поцокала языком:
— Я гениальный комедиант, ага? И еще: ты мне Микки обещал за особые заслуги. Мое шоу на Пальмире — это ведь особая заслуга, верно? Я обязательно заберу Микки с собой, когда улечу.
Теперь отчаянный взгляд Кира был обращен на кибера. Не зная подробностей, можно было подумать, что его, как они, русские, выражаются, жаба душит. Но нет, не жаба — зверь похуже. Демидову стыдно за то, что я нынче наживка. А мне ничего. Я хочу, чтобы все это, наконец, закончилось. Чтобы предатель был пойман. Чтобы Кир нашел, что ищет. Чтобы… он был счастлив. А мальчик Сэм должен сыграть свою роль до конца, иначе как он будет дальше жить? Стив не зря волновался, мое сердечко мне уже не принадлежит.
— «Адмирал»? — встрепенулась я, когда Демидов уже собирался выходить. — Он все еще идет за нами?
— Да, я намеренно пока не совершаю прыжок. Скоро на «Каллиопу» прилетит один гость. Ах да… ты его уже видел. Я готов заключить сделку с Отделом, если они помогут. Более могущественной организации я не знаю, — Демидов помолчал. — Своими силами я не справлюсь. Не выходи из каюты. Эй, что там у тебя? Микки говорит, ты все время что-то пишешь.
— Доносчик твой Микки… Мой Микки. Я просто допросила Пайка и составила таблицу алиби всех, кто был на «Каллиопе» в момент закладки и срабатывания маячка. Алиби нет ни у кого.
— Допросила? — Демидов поднял брови и машинально шагнул ко мне, наклонившись над моим плечом.
Спокойно, Саманта, спокойно.
— Вот, — принялась рассказывать я. — По словам подозреваемого… А что? Пайк тоже под подозрением, как и ты…
— И что? — с любопытством спросил Кир. — Что это за крестики?
— Это подозрительные действия, которые косвенно привели к выходу Пайка из строя. К ним относятся твои дурацкие поручения… ладно, ладно, вычеркиваем… Олег трижды попросил Пайка сыграть с ним в шахматы, большая нагрузка на процессор. Ольга вывела свой «Карапуз» из стыковки, забыв выключить инфополе, произошел сбой, Пайку пришлось перезагружать систему через себя, Глеб попросил переписать на комфон воспоминания Пайка о ваших годах юности, как он выразился, из ностальгических побуждений и чтобы устроить презентацию на дне рождения бабули
— твой слуга занимался этим сорок минут, в почти разряженном состоянии. Короче, все трое не давали Пайку ни минуты отдыха. Он даже предупреждение тебе выслать не смог чуть позже, ты сам решил вернуться с Манифеста. Кстати, почему ты вернулся?
— Соскучился.
— А-а-а-а… — протянула я.
Кир вглядывался в таблицу с крестиками и хищными рожицами вместо имен в верхних графах:
— Это что, Ольга? Что у нее с ушами? Рога напоминают.
— Как могу, так и рисую, — пробурчала я. — А это ты.
— Что у меня за оскал? Я похож на убийцу.
— Я так вижу.
Кир изменился в лице и выпрямился, пристально глядя мне в лицо. Я мило ему улыбнулась.
— Скинь свою схему мне на комфон, — попросил Демидов.
— Вообще-то, это мое интеллектуальное… Да пожалуйста.
— Не выходи из каюты, пока человек из Отдела будет на борту.
Я даже не пыталась шпионить. Только дождалась, когда Гость пойдет к выходу,
оставив в коридоре Микки, чтобы тот записал выражение лица долговязого. Гость выглядел довольным. Наверное, Кир знает, что он делает- если он действительно владеет секретом Интеграции, уж лучше ему заручиться поддержкой Отдела. Насколько я понимаю, Интеграция — это перенос сознания человека в тело киберклона. Такой перенос, что клон становится похож на человека. Нет, не так — становится человеком! Кто-то, может, и не захочет жить с процессором в позвоночнике, а кто-то… кто-то посчитает это желанным бессмертием, которое можно очень дорого продать.
Одним словом, мы все тут в большой опасности: я, Кир и Пайк. И даже Микки, мало ли что этим плохим людям придет в голову.
… Катхак — довольно сложный танец. Я изучала его до семнадцати лет на Нью-Лукке и четыре раза в неделю моталась туда-сюда, с нашей sheep station* (*ферма) в столицу, два с половиной часа в одну сторону на скоростном поезде, при воспоминании о котором у меня до сих пор слипаются кишки. Преподавал у нас мужчина по имени Саурав, член индийской диаспоры. Я показала маме его голофотку в женском костюме для кучипуди, и она согласилась, что у нас милая и очень симпатичная преподавательница. (Видимо, в тот момент и «выросли ноги» моего дальнейшего трудоустройства).