У кладезя бездны. Часть 2
Шрифт:
— Не слишком серьезный повод для отзыва. Тем более, что охотились там на всех, кровь за кровь, смерть за смерть…
— Но он приезжал домой! Летом! Ранним летом!
— На пару дней. Я не думаю, что нижние чины в восемьдесят втором сносили по паре ботинок, расследуя приключения твоего отца в Италии и Ватикане…
Я уже… дошел до кондиции… но тут мне на глаза попался еще один лист. Длинный столбик фамилий — шестнадцать, и две — дописаны от руки. Поднеся его к глазам — я похолодел…
10. Цезарь Полетти, барон
14. Карло Альберто Далла Кьеза, генерал карабинеров.
Последним, от руки, чернилами был вписан Пьетро Антонио Салези ди Марентини,
Имена Салези ди Марентини и барона Цезаря Полетти назвал мне детектив, бывший контрразведчик и офицер финансовой гвардии Марио Джордано. Разобраться в этой истории он не успел — его тоже убили…
Полетти. Далла Кьеза. Салези ди Маретини …
Прищурившись, я посмотрел на лист, затем положил его обратно. Из стоящего неподалеку принтера достал лист чистой бумаги, присел за стол, начал писать. Юлия с тревогой наблюдала за мной…
Поставив свой росчерк, я помахал листом бумаги, чтобы просохли чернила. Подвинул бумагу Юлии.
— Что это?
Она не прикоснулась к листу.
— Прошение об отставке.
— Ты…
— Нет, я не сошел с ума, — сказал я, опережая ее мысль, — я в здравом уме и трезвой памяти, как никогда. Будь любезна, когда будешь в Санкт-Петербурге, отправь это в Собственную, Его Императорского Величества Канцелярию. Если не трудно.
— Тем самым ты оскорбляешь Его Величество.
— О, наоборот. Я избавляю его от тягостного объяснения перед концертом мировых держав за мои поступки. Все, что он должен будет сделать — показать сию бумагу. Это страховка, прежде всего для Его Величества.
— Что ты намерен делать?
— Разобраться в этой ситуации. До конца.
— А как же… деньги… Тимур, это же твое дело. Ты что, его бросишь?
Для дворянина бросить так дело, да еще такое, какое поручил ему лично Император — было бесчестием.
— Нет, не брошу. Это одно и то же. Тимур… Ди Марентини, Полетти… Деньги в Риме. И в Ватикане. Мы охотимся за слугами — в то время, как надо обратить внимание на господ. Господа — это те, у кого деньги. Пока есть деньги — есть террор, есть боевики, есть взрывчатка. Мы можем уничтожать их сколько угодно, и как угодно — но пока есть деньги, будут появляться новые и новые. Не будет денег — не будет ничего. Все прекратится.
— Что ты будешь делать? Я должна знать.
— Лучше тебе не знать. Ничего не знать. Я подозреваю, что все, кто что-то знал — уже на том свете.
— А мне что делать?
— Спрячь это. Попробуй узнать, живы ли Параскун и Грицевич. Но очень осторожно. Не сама, поручи это кому-то. Да… возьми вот это…
Я достал из кармана стальной, отшлифованный прямоугольник коммуникатора Нева, положил рядом с бумагами.
— Зачем это?
— На память обо мне…
Время настоящее
05 июня 2014 года
Рим, мост Сантанджело
Вернувшись в Италию не совсем обычным способом — на борту русского транспортного самолета с авианосца — Крис сбросила в безопасное место немногие имеющиеся у нее материалы — и вернулась к работе.
Каким образом ведется журналистское расследование? Чаще всего это происходит так: сначала ты приходишь к человеку, который тебя интересует, и берешь у него интервью. В нем — ты задаешь этому человеку вопросы, которые тебя интересуют, и позволяешь ему лгать в ответе на них. Дальше ты узнаешь правду, возвращаешься и берешь второе интервью, где уличаешь собеседника во лжи. И смотришь, что потом будет…
Первым делом — она навестила инвестигейторов, которых нашла в Интернете.
Инвестигейторы были не полицейскими. Это были журналисты, точнее даже фрилансеры не совсем солидных изданий, работающим по краткосрочным контрактам, а так же оказывающие услуги по поиску всякой грязи для заинтересованных лиц Папарацци, вот как это называлось. Чтобы немного обезопасить себя — они создали что-то вроде Центра журналистских расследований, в который и обратилась приехавшая в Рим британская журналистка. Можно было обратиться к бывшим полицейским и карабинерам, которые тоже держали детективные агентства и занимались в основном поиском доказательств для развода и охраной — но Крис не стала к ним обращаться, просто чувствуя себя проще со своими собратьями — журналистами.
Узнав, о ком идет речь, инвестигейторы поцокали языками и назвали совершенно немыслимую, как минимум в два раза выше обычной цену. И ни в коем случае не хотели снижать ее. Крис потоговалась — но все же заплатила. Лежащие у нее в кармане деньги, полученные за небольшое приключение в Каире — придавали ей некоей уверенности.
Барон Карло Полетти был "гражданином вне всяких подозрений", такое могло быть только в Италии, стране, где производитель спортивных машин Энцо Феррари известен всей стране под прозвищем "Коммендаторе", а доктор Джанни Аньели, крупнейший промышленный магнат — как "Профессоре". Италия, возможно, была единственной крупной, имперской страной в мире, где человек все еще представлял собой что-то, отличное от записи в списке избирателей или от индивидуального номера налогоплательщика. В Италии главным в игре и жизни были люди, со всеми их достоинствами, недостатками и характером, в то время как в других странах уже давно — главной была система.
И барон Карло Полетти, глава Банка ди Рома, выведший банк с тридцатого на второе место в списке крупнейших банков Европы — был человеком, за которым нельзя было просто так взять и начать следить.
Сегодня — британская журналистка — инвестигейтор стояла перед небольшим зданием в деловом центре Рима у моста Сантанджело и терпеливо ждала, пока истечет тридцать минут, которые она взяла себе в резерв с учетом пробок, чтобы гарантированно появиться вовремя. К таким людям как барон Карло Полетти приходят вовремя, минута в минуту…
Собственно говоря, барон уже не был таким занятым человеком, ибо в прошлом году его статус изменился. Если ранее он был президентом Банка ди Рома, то сейчас — он был Председателем Совета директоров этого же банка. Крис, как уроженка Лондона хорошо разбиралась в таких перемещениях — это означало, что человека не могли отправить в отставку, даже почетную [72] — но оперативное управление банком передано другому человеку. Тот факт, что барон назначил встречу именно здесь — говорило о том, что в банка ди Рома есть какие-то проблемы. Иначе бы — он большую часть времени проводил в здании банка, а не здесь.
72
Замечу, что отставка не обязательно значит факт совершения этим человеком преступления. Знаковые фигуры ценны для инвесторов и их отставка может привести к резкому падению акций, что никому не нужно.