У Кремлевской стены (сборник)

Абрамов Алексей

…В населенных пунктах, занятых колчаковцами, часто видели оборванную горбатую нищенку, просившую подаяние. Одни офицеры гнали ее прочь, другие бросали убогой объедки. Кладя их в затасканную котомку, странница считала не только полученные куски хлеба. Благодаря ей красные знали, сколько у врагов пушек и солдат, откуда прибыли эшелоны, о чем говорят в белом стане. Эти сведения передавала Маруся Волкова — сотрудница особого отдела.

М. Волкова родилась в семье московского рабочего-обувщика. Окончив 4-классную приходскую школу, с 15

лет начала работать швеей на Прохоровской мануфактуре [34] , где познала всю тяжесть подневольного труда и стала участвовать в революционном движении. В 1917 г. работницы избрали энергичную и чуткую девушку в фабком; она стойко защищала их права от притеснений и произвола хозяина и его ставленников.

34

Ныне комбинат «Трехгорная мануфактура» имени Ф. Э. Дзержинского.

После победы Октября М. Волкова — сотрудница губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, вступила в РКП (б). В конце 1918 г. молодая коммунистка послана на Восточный фронт, где шесть месяцев работала в особом отделе 1-го Московского губернского полка, дислоцировавшегося под Казанью. «На этой работе, — вспоминали товарищи, — она проявила себя талантливой разведчицей. У нее был ряд самых искренних, самых сердечных благодарностей от организации ЧК в Сарапуле и других городах за ее преданную и плодотворную работу».

Вернувшись в 1919 г. в Москву, М. Волкова была направлена по ее просьбе учиться в Центральную школу советской и партийной работы (с июля — Коммунистический университет имени Я. М. Свердлова), где быстро завоевала симпатии товарищей.

«Открытый взгляд огромных серых глаз, всегда готовых брызнуть смехом, — вспоминала о Марии большевичка А. Борисова. — Неизменная неукротимая веселость… У нее был прекрасный альт, и не было ни одной революционной песни, которую бы она не знала. Ее голос раздавался в общежитии и в учреждении (губернском Совете. — А. А.), как только оно закрывалось для посетителей».

…Придя в сознание после взрыва, лежа с перевязанными ногами, рукой и головой, М. Волкова сказала подруге: «Я умру… Я это чувствую. Жалею только, что мало сделала для партии… Передай товарищам: бомбами не убьешь революцию. Победа коммунизма близка. Я завещаю вам отомстить беспощадно…»

ИГНАТОВА Ирина Матвеевна (1895—25.IX.1919). Сотрудница Хамовнического районного комитета РКП (б) Москвы.

На рассвете 3 ноября 1917 г. революционные отряды вступили в Кремль. «В числе Красной гвардии, — вспоминал очевидец, — были женщины. У них винтовки были привязаны веревочками и перекинуты за спину. Было несколько женщин в форме кондукторш трамвая». Среди них шагала 22-летняя Ирина Игнатова, кондуктор Уваровского трамвайного парка.

В дни боев молодая разведчица доставляла в штаб ценные сведения о юнкерах. Вместе с другими кондукторами и стрелочницами рыла заградительные окопы, чтобы вражеские броневики не прорвались к Хамовническому ревкому. Уваровские трамвайщики, в том числе Ирина Игнатова, сражались на Крымской площади, у Смоленского рынка, на подступах к штабу Московского военного округа, Александровскому юнкерскому училищу, Манежу и Троицким воротам Кремля.

И. Игнатова (урожденная Грибкова) происходила из крестьян Тульской (по другим данным — Калужской) губернии. Переехав в Москву, была домашней прислугой, работницей в красильне, санитаркой в военном лазарете (с 1914 г.), кондуктором трамвая (с 1916 г.). Большевики Уваровского трамвайного парка открыли перед полуграмотной работницей новый мир, вовлекли ее в борьбу против бесправия и гнета эксплуататоров. В 1918 г. Ирина

вступила в партию большевиков. Окончив инструкторские курсы Военно-продовольственного бюро, она была направлена в Воронежскую губернию, где участвовала в проведении кампании по перевыборам сельских и волостных Советов в Павловском уезде. По возвращении в Москву назначается в отдел по работе среди женщин Хамовнического райкома РКП (б). Работала в комиссии связи с фронтом, ездила с подарками на позиции. В сентябре 1919 г. И. Игнатова была избрана делегатом 1-й губернской конференции работников советских общественных и торговых учреждений и предприятий. Близко знавшие ее люди вспоминали, что это была коммунистка, которая «ни на минуту не думала о себе, все отдавала революции…». Она пользовалась всеобщей симпатией хамовнических работниц.

КВАШ Абрам Львович (ум. 25.IX.1919). Секретарь бюро субботников при Московском комитете РКП (б).

В марте 1920 г. Чупаховский ревком на Украине направил запрос в ЦК РКП (б) с просьбой сообщить, где находится коммунист Абрам Львович Кваш, член Чупаховской парторганизации Лебединского уезда Харьковской губернии. В августе 1919 г. при отступлении Красной Армии с Украины он эвакуировался. Уже три месяца, как Советская власть на Харьковщине восстановлена, говорилось в запросе, а Кваш еще не вернулся, и о нем нет сведений. По сообщениям товарищей, последний раз его видели в Москве в сентябре 1919 г. Его приметы: партийный билет Чупаховской парторганизации № 24, по паспорту значится присяжным поверенным, вместо правой ноги — протез.

Товарищи не ошиблись: последний раз Кваша действительно видели в Москве. 4 сентября 1919 г. ЦК РКП (б) командировал прибывшего с Украины А. Л. Кваша в распоряжение Московского комитета партии.

Еще весной 1919 г. в столице зародился великий почин трудящихся — коммунистические субботники. Для руководства новым движением масс было создано специальное Бюро субботников из трех человек, в том числе А. Л. Кваша и секретаря МК РКП (б) В. М. Загорского. По словам работавших с ним, Кваш «быстро зарекомендовал себя трудоспособным работником и всей душой отдался делу организации субботников». Он пропагандировал идею субботников, контролировал и вел учет проделанной работы, координировал организацию субботников в районах Москвы, сам с энтузиазмом участвовал в них. Взрыв в Леонтьевском переулке оборвал жизнь коммуниста.

КОЛБИН (ум. 25.IX. 1919). Слушатель Коммунистического университета имени Я. М. Свердлова.

…После вечерних лекций неожиданно был зачитан список 14 слушателей университета, посылаемых на совещание в Московский комитет партии. Наскоро поужинав и не заходя в общежитие, Колбин и 13 его товарищей веселой гурьбой отправились в Леонтьевский переулок.

В эти тревожные дни, когда Деникин приближался к Москве, Колбин рвался из университета на фронт, чтобы участвовать в борьбе против наступающего врага. «Как-то стыдно было сидеть в безопасном месте, изучая теорию коммунизма, в то время как твои товарищи и друзья… кладут свои головы за торжество коммунистической революции, — вспоминала его сокурсница Л. Ступоченко. — И немало труда было положено… нашими лекторами, чтобы удержать нас в школе до окончания курса».

Однако грозные события оторвали Колбина от книг. С приближением Деникина оживилась затаившаяся до поры до времени контра, шептуны предсказывали со дня на день падение Советской власти, сея уныние в пролетарских районах, эсеры и меньшевики, используя нехватку продовольствия, подбивали рабочих на выступления против коммунистов, на забастовки и демонстрации. Поэтому Колбин и другие лучшие ораторы-свердловцы были мобилизованы МК партии и разосланы по районам «для уличной агитации и ознакомления с настроениями масс». Выступая на митингах на заводах и фабриках, в дискуссиях на улицах, Колбин разоблачал клевету врагов революции, призывал пролетариат к железной дисциплине и стойкости, к усилению помощи Красной Армии, укреплял веру москвичей в неминуемый разгром вражеских полчищ.