У любви не всегда красивое лицо
Шрифт:
– Ох, он очень красивый. Что надо сказать?
– Большое спасибо, мистер Эрик! – я только кивнул ему в ответ, не сводя глаз с Кристин. Я все еще был очарован ее неземной красотой и не мог поверить в то чувство, которое светилось в ее глазах. Это была любовь, самая настоящая и самая искренняя.
Пока Кристин собиралась и помогала Густаву обуться, я взглянул на часы и прикусил губу. Нам давно пора быть в ресторане, если мы хотим успеть в оперу.
– Кристин, я не хочу тебя торопить, но… у нас плотный график.
–
Спустя пару минут мы вышли из дома. Кристин взяла меня за руку с одной стороны, а Густав с другой. Я улыбнулся – со стороны мы выглядели как настоящая семья, да мы и были ею, семьей. После стольких лет одиночества я получил то, что заслуживаю, то, чего хотел больше всего. Семью, состоящую из двух самых близких и родных мне людей. И я был счастлив, как никогда.
Я решил отвести их в пиццерию, ибо Густаву в ресторане будет скучно, ведь там нужно соблюдать манеры и вести себя как подобает, а одно слово «манеры» навевает скуку на маленького мальчика, да и на меня тоже, если честно.
Мы пришли и заказали огромную пиццу с сыром и грибами. Густав никогда раньше не ел пиццы, и было смешно наблюдать, как он пытается откусить от своего куска, и, в конце концов, сидит весь в кетчупе, сыре и с грибом, прилипшем к щеке, но зато довольный.
Мы с Кристин рассмеялись, потому что это действительно было забавно. Так непривычно было смеяться… Просто сидеть и смеяться, словно я самый обычный человек и просто пришел поужинать вместе со своей семьей.
– Дорогой, ты весь грязный, - сквозь смех сказала Кристин и принялась вытирать его лицо салфеткой.
– Мистер Эрик, вы так мало съели… Вы не голодны?
– По правде сказать, немного голоден, - кивнув, я взял вилку и нож и разрезал свою порцию на много маленьких кусочков, но жевать от этого не стало легче. Кристин понимающе посмотрела на меня и вздохнула:
– Мы возьмем пиццу с собой, и мистер Эрик сможет поесть позже.
Я благодарно улыбнулся ей и сложил все в коробку, затем мы вышли на улицу. Уже стемнело, и было прохладно. На город спускались сумерки, и вокруг уже засветили фонари.
– Что дальше по плану?
– спросила Кристин, когда мы пошли по тротуару.
– У меня сюрприз, - довольно сказал я, ведя их к Опере.
– Сюрприз? Какой?
– девушка сгорала от любопытства.
– О, это игра? Мы должны угадать, да?
– спросил Густав, подергав меня за штанину.
– Ну, попробуй, - усмехнулся я, взглянув на ребенка.
– Но вы должны дать нам с мамой подсказку, иначе мы не догадаемся.
– Подсказку?
– я немного подумал.
– Ну… Это что-то большое.
– Что-то большое?.. Хм… Это слон?
– лицо сына было очень задумчивым и серьезным, я не удержался и рассмеялся:
– Нет, это не животное.
– Американские горки?
–
– Нет, - покачал головой я, наблюдая за их недоуменными лицами.
– Это место?
– спросил Густав.
– Верно, и еще одна подсказка - там громко.
– Это что-то большое и громкое… - Кристин прикусила губу и задумалась.
– Это Луна-Парк?
Я покачал головой:
– Нет, Кристин, прости, но Луна-Парк в другой стороне…
Кристин взяла меня под руку и прижалась щекой к моему плечу:
– Эрик, ну скажи, я сейчас сойду с ума от любопытства.
– Хорошая попытка, леди, но бесполезно. Могу только дать еще одну подсказку: там рождается то, что я делаю лучше всего.
Она взглянула на меня, и в ее глазах я увидел звезды.
– Музыка?
– Верно, - улыбнулся я, и, прежде чем кто-нибудь из них сумел что-нибудь сказать, мы остановились перед огромным зданием, который горел огнями и выделялся на фоне ночного пейзажа.
– Опера… - выдохнула Кристин, изумленно разглядывая потрясающей красоты здание.
– Ну конечно, - довольно сказал я, - мы так давно не были в Опере.
– Здесь рождается музыка?
– спросил Густав, когда мы сдавали вещи в гардероб.
– Нет, здесь она воплощается в жизнь, крепнет, а рождается она от рук музыкантов…
Я снял отдельную верхнюю ложу, но она была двухместная, поэтому Густав сидел все представление у меня на коленях, иногда поворачиваясь, чтобы спросить о музыке, о персонажах, да и вообще он задавал любопытные вопросы, с наслаждением наблюдая за постановкой. Вопреки словам Надира, ему не было скучно, напротив - малыш был в восторге. Он, правда, мой сын, и душой, и телом.
Рядом со мной застыла в восхищении Кристин. Она уж точно радовалась тому, что мы сюда пришли. Когда я взглянул на нее спустя пару минут, то заметил слезы, блеснувшие в ее глазах: наверное, она вспоминала, как сама когда-то выступала на сцене и так же заставляла зрителей замирать от восторга. Я даже засомневался на миг, стоило ли ее приводить, ведь воспоминания причиняют ей боль. Но когда она перевела взгляд на меня, там была только благодарность и такая радость, что я не удержался и горячо поцеловал ее руку. Этот вечер был поистине прекрасен для нас всех.
========== Глава 45. ==========
Глава 45.
POV Эрик.
К тому времени, как опера закончилась, Густав спал у меня на коленях. Он был еще слишком мал для трех актов, поэтому уснул уже на половине второго. Я не стал его будить, поскольку у меня и так уже был один благодарный слушатель, а точнее – слушательница. Кристин. На протяжении всей оперы с ее губ не сходила благодарная улыбка. Я был рад, что ей понравился вечер, я видел это в загадочном блеске ее глаз.
– Идем?
– спросила Кристин, когда все начали подниматься с мест и выходить. Я растерянно взглянул на сына: