У меня был нарисован мячик
Шрифт:
Тупиковый вариант отношений, когда мужчина оценивает твои возможности по своим меркам, не делая скидок на слабость. Выжимает все соки, а потом, глядя разочарованно, безжалостно выбрасывает в сторону.
Я сознавала причину нетипичного для себя поведения. Понимала, что устала каждой мышцей, каждой клеточкой тела, измученного пребыванием в этом мире. Давно не знавший ощущения безопасности и комфорта организм работал на пределе. Все чаще появлялось желание нырнуть в зыбун к зуфусу и уснуть на веки вечные. Тело требовало перерыв в испытаниях и страданиях. Мозг выдавал далекие от реальных потребностей желания, сосредотачиваясь на несущественных
— Монмартр — это что-то из вашего мира? — поинтересовался гонтик, немного успокоившись.
— Одна из красивейших улиц в нашем мире, — ответила ему молчавшая до этого Керолл. — Она находится в Париже, городе, в котором мечтает побывать каждая женщина Земли. Он невероятный. Прекрасный как цветущий, весенний день. О, Па-ри-и-иж…
И малышка Керолл запела ясным, нежным голоском на французском о любви. Если смотреть в небо, то можно представить, что я дома. Слушая, как девушка разливается соловьем, механически пинала камешки, попадающие под ноги, и кусала губы, стараясь не расплакаться. Мужчины потрясенно молчали, слушая девичий голосок, звеневший в динамиках серебряным колокольчиком.
Что у них музыки нет или женщины не поют? Или как земные коты, исключительно в марте, в экстазе любовной горячки?
— Музыка у них есть. Мы все же высокоразвитые и эту стадию в развитии с трудом, но осилили, — не скрывая яда, ответил Керт, когда песенка закончилась, и голосок Кери смолк в динамиках. — Мы чтим богатое наследие предков. В том числе и музыку. Что успели спасти во время катастрофы.
— Сейчас кафарийцы выживают и искусство не в приоритете, — Ройт жестко отрезал оправдания напарника. — Мы слушаем музыкальные произведения дважды в Большой цикл. День образования Кафарии и в день ее гибели.
— Нам песня строить и жить помогает даже в самые тяжелые моменты. Земляне нераздельны с музыкой, — пробормотала, удивлялась такой ограниченности потребности у другой расы, давно ставшей для людей естественной. — Редкое явление или событие обходится без соответствующего музыкального сопровождения.
— Говорю же, вы невозможны, — хмыкнул, подумав гонтик, небрежно смахнув пару слепней с плеча. — Одно слово — люди…
— А по-моему это забавно, — впервые не согласился с напарником Керт еще под впечатлением от исполнения Керолл.
М-да, вот она любовь! Даже завидно немного. Девчонка сфальшивила в паре мест, а он и не заметил.
Глава 18
Глава 18
Перебрасываясь фразами, мы двигались все утро и весь день. Унылый пейзаж болот с одной стороны и каменистой дюны с другой наконец-то сменился в пользу последней. Мы прошли топи и повернули в сторону «Колыбели», если верить старым обозначениям карты тиена. После памятного вечера он следил, чтобы изменения в его карте оставались для меня тайной. Такое поведение настораживало еще больше. Кафариец перестал мне верить или боялся, что я увижу больше, чем мне положено?
Вопросы только множились. А те, кто мог ответить на них, дружно хранили молчание, предпочитая делать свое дело, не распространяясь о подробностях.
Я с удивлением
Когда едва заметный серебристый рог спутника показался над горизонтом, мы остановились на ночной привал. Керолл подстреленной ланью рухнула на землю, потирая вытянутые ноги.
— Быть не может, я наконец-то лежу, — простонала девушка, откидываясь на спину. — Эта дорога меня доконала. Мне кажется, мы никогда не придем к месту. Неужели нет пути покороче?
Оба мужчины тут же отвернулись, и я услышала осуждающее шипение Ройта. Пела она мелодично, а вот выносливости никакой. Не прибавилось ее и за все время нашего пути. А может девушка пыталась вызвать сочувствие у тиена, чтобы он предложил свое плечо как транспорт. В будущем кого-то ждет большой облом, вместо бойцовых супер-кошаков, блондинка подарит мужу голосистый, мартовский хорал. Посмеиваясь, представила себе этот хор ушасто-полосатых мальчиков и девочек, наводящих пением ужас на округу.
Уже не сдерживаясь, я прыснула, и гонтик резко повернулся в мою сторону. Заметив, что я смотрю на него, Ройт отвернулся, тут же извлек информ-табло и начал считывать информацию. Его напарник озаботился розжигом костра и утопал в сторону клонящегося к заходу дневного светила, как мне показалось, радостно смывающегося из этого неуютного мира. Как бы я хотела вот так же прыгнуть за горизонт, и забыть все как страшный сон.
— Тиен Керт, подождите я с вами, — крикнула кафарийцу, надеясь разделить с ним заботу о костре и попросить поучить меня отбиваться ножом, пока отдыхаем на привалах.
Кошак дотошно осматривал все валуны, что нам попадались, оставаясь недовольным. Я же не могла пока уловить, по какому принципу он отличает горючий камень от остальных. Все мне казались на «одно лицо» — серыми разнокалиберными глыбами. Мы отдалялись от стоянки, и я с беспокойством оглядывалась по сторонам, переживая за безопасность. Рука то и дело тянулась к поясному ножу. Оружие для зоны так себе, но иногда бывает достаточно решительного отпора, чтобы нападающий отступил. По спине ползали мурашки, обостренные до предела чувства параноидально вопили о чужом взгляде, сверлящем спину. Непонятная тяжесть сдавила виски, из глаз невольно брызнули слезы, я опустилась на землю, не в силах издать хрип и сжалась, усилием воли пытаясь остановить и вытеснить боль. Горячая струйка из носа стекла на губы. Облизала и скривилась от железистого вкуса крови.
Неужели псионик Рольф добрался до нас?
Голос мне не повиновался, с усилием подняла небольшой камень и швырнула в тиена, привлекая к себе внимание. Как назло, Керт наклонился к облюбованному валуну ничем примечательному и не отличающемуся от остальных таких же. В глазах уже темнело, а в ушах слышался тихий свист. Усилием воли просипела просьбу о помощи в динамик, надеясь, что хоть кто-то из троих услышит. Из-за ближней каменной гряды, не торопясь, словно зная, что добыча от нее никуда не денется, вышла черная глянцевая парочка двуногих ящеров.