У нее глаза твои
Шрифт:
– Не поверишь. Устала. – Убираю руки от лица и вымученно улыбаюсь подруге. – Сегодня прям что-то нашло. Накатило.
– Вроде для осенней хандры еще рано?
– Как сказать. Лето уже кончается, вернее, закончилось несколько дней назад, а я так никуда и не выбралась. Работа, работа, работа, – захожу издалека.
Идея взять отпуск перерастает в жгучее желание.
Рита согласно кивает:
– Бывает. Понимаю. Ну ничего, потерпи, сейчас сезон свадеб закончится и…
– Я хотела бы сейчас. Пока море теплое и цены пошли на спад. – Смотрю на нее взглядом
Если я смогу выбить положенные мне выходные, то плевать, какой именно Кирилл Берсенев приходил сегодня – мой или не мой. Его свадьба пройдет мимо меня. И наши пути никак не пересекутся.
– В смысле сейчас? Ты смеешься?
– Нет.
– Нет!
– Ри-ит…
– Нет, Диан, нет. Прям такое жирное нет! Ну ты чего? Какой отпуск? – возмущенно жестикулирует подруга. – У нас и так, можно сказать, сезонная работа. Сейчас еще сентябрь-октябрь – и все, считай, приехали. Дальше уже тишина. Так, редкие заказы. Вот тогда и кати на свои моря-океаны. Слова не скажу. А сейчас даже думать забудь. Расслабилась она. Я кому поручу Берсенева? Он, между прочим, в отличие от своей будущей супруги, которую волновал только сценарий, поинтересовался, кто будет координатором на его свадьбе и насколько компетентен этот человек в своем деле. А я кого ему предъявлю? Марусю? Которая без году неделю работает и опыта кот наплакал?!
Я снова замираю, пытаясь понять: Берсенева волновал рабочий момент или он меня узнал? Вспоминаю, как споткнулась на пороге, невольно привлекая внимание клиентов. Как он смотрел, прожигая взглядом. Как в душе всколыхнулось непонятное предостерегающее чувство.
Нет, Ди, проблемы тебе сейчас ни к чему. При другом стечении обстоятельств ты могла бы прямо посмотреть ему в глаза, принять вызов и улыбнуться. Если бы тебе нечего было терять. Но не теперь. Не тогда, когда ты воспитываешь от него дочь.
Мне становится не по себе.
Мы расстались совсем не на хорошей ноте.
– Я не возьму этот заказ! – заявляю безапелляционно.
– Диана? – удивленно моргая, таращится Рита. – Ты в своем уме? Что значит не возьмешь? Они оставили аванс. Договор уже подписан. Да что с тобой сегодня? Не нравишься ты мне. – Она на минуту замолкает, кусая губы и прикидывая что-то в уме. – Собирайся. Поехали.
– Куда? – приходит мой черед изумляться.
– Давай-давай, поторапливайся. Скоро узнаешь.
Я отрицательно качаю головой.
– Не получится. Рабочий день вот-вот подойдет к концу, я обещала Марии Михайловне, что сегодня задерживаться не буду. Еще в супермаркет забежать надо, продукты кое-какие купить.
– Это все? – насмешливо спрашивает она, доставая из шкафчика туфли на высоком каблуке.
В офисе Рита может себе позволить простые балетки или даже тапочки. Когда никто не видит ее прекрасные ножки под столом. На улице же или в любом другом общественном заведении каблуки – часть ее имиджа.
– А этого мало? – вздыхаю, понимая, что вряд ли смогу убедить подругу.
У нее нет детей, живет одна, любовник приходит по расписанию.
Она переобувается, фыркая недоуменно:
– Знаешь, Мартынова,
– Что ты задумала? Рабочий день почти закончился. Еще, – я мельком кидаю взгляд на часы, – двадцать минут, и я свободна.
Рита наклоняется над столом, выключая компьютер. Скидывает бумаги и прочую мелочь в выдвижной ящик.
– Нет, моя хорошая. Если ты не забыла, у тебя в договоре прописано, что я имею право задержать тебя сверхурочно. За что, кстати, в конце месяца тебе начисляется неплохая такая премия. Поэтому прекращай спорить, заканчивай свои дела и за мной.
Увы, но тут Рита в своем праве. В нашей работе это обычная практика. Мы действительно часто задерживаемся, возвращаясь домой порой ближе к полуночи. Так как увидеть, договориться с некоторыми профессионалами, посмотреть репетицию можно только в такое время.
– Ты не ответила на вопрос.
– Да ничего я не задумала, все в рамках рабочего процесса. На месте узнаешь. Давай собирайся. Жду тебя в машине. – Рита бросает последний взгляд в зеркало, поправляет волосы и, громко стуча каблуками, уходит из офиса. – Не забудь свет выключить, – добавляет на пороге.
Ну и как это называется?
Я раздраженно выдыхаю сквозь зубы. Снова смотрю на часы.
Нужно позвонить Марии Михайловне, извиниться и предупредить, что планы резко поменялись. И заказать доставку.
Нет, лучше в обратной последовательности. Что я и делаю.
Когда я спускаюсь на парковку, Ритка уже ждет меня у машины, попутно разговаривая с кем-то по телефону.
Окидывает меня критичным взглядом, словно видит впервые за сегодняшний день, и качает головой.
– Что опять не так? – взрываюсь я, теряя терпение.
– Джинсы – футболка, джинсы – рубашка, джинсы – блузка, джинсы, джинсы, джинсы… – заводит старую песню подруга.
Это уже не первый раз, когда она пытается навязать мне свои вкусы и доказать, что таким образом личную жизнь мне никогда не устроить. Не понимая, что я сама не хочу/не готова к каким-либо отношениям.
Нет, я далеко не святой человек, и мужчины у меня были. После Берсенева. Двое. С третьим до главного не дошли. Я пыталась строить отношения, ходила на свидания, вступала в интимную связь. Чтобы опять и снова убедиться, что одной лучше.
Ни первый, ни второй кандидаты не смогли не то что завоевать мое сердце, но даже разбудить во мне женщину. Или плохо старались, или я фригидная, но искать и экспериментировать дальше желание отпало.
А потом и вовсе стало некогда.
– Дресс-код у нас только на мероприятиях, – натягиваю неестественную улыбку.