У радости тысяча имен
Шрифт:
Сара: Я тоже страдаю.
Кейти:Вы страдаете. Не поэтому ли вы не хотите, чтобы они страдали? Очень важно Егайти правильный ответ.
Сара: У меня нет правильного ответа. Видеть, как страдает мой ребенок, для меня хуже, чем страдать самой.
Кейти: Это и должно быть хуже, потому что вы проецируете на своих детей то, через что они должны пройти. Вы проецируете на них свои собственные переживания. Вы страдаете не из-за их боли, а из-за ваших собственных переживаний.
Сара (после паузы): Это правда.
Кейти: И когда вы переживаете, кто страдает? Вы,
Сара: М-м-м.
Кейти: Итак, когда вы смотрите на страдания своих детей и проецируете их на себя, то ситуацию уже можно оценить не
Сара: Может быть.
Кейти: Я часто говорю: мне нравится в идее об обособленных телах то, что, когда другому человеку больно, я не испытываю боли. Не моя очередь, Но когда больно мне, я честно признаюсь в этом. Посмотрите на слезы в моих глазах — это моя боль.
не ваша. Вы сейчас свободны от боли и можете даже помочь мне, если захотите. Но проецируя мою боль на себя и переживая ее как свою собственную, как вы можете помочь мне? И когда больно вам, я тоже не должна проецировать вашу боль на себя. Сара: Как вы пришли к этому?
Кейти: Я выполняла Работу. Я исследовала свой разум. Я устала от постоянной боли. И я поражаюсь тому, каким свободным может быть разум. Чем свободнее вы становитесь, тем сильнее любите себя. А человек, любящий себя, любит все, что видит вокруг. Это то, что он проецирует на мир. «Возлюби ближнего своего, как самого себя». Раньше я ненавидела себя, ненавидела других. Теперья люблюсебя, и мне ничто не может помешать любить вас. Воттак это работает. А сейчас подумайте о самом худшем времени в вашей жизни, о самом худшем, что вы претерпели.
Сара: Хорошо.
Кейти: Вы справились с этим, не так ли?
Сара: Конечно. Это было тяжело, но я справилась.
Кейти: Отлично. Так почему вы уверены в том, что ваши дети не смогут справиться с этим? Если вы смогли сделать это, то почему вы уверены в том, что они не смогут справиться с теми трудностями, которые пре подносит им жизнь?
Сара: Я понимаю это.
Кейти: Да, милая. Вы справились со своими трудностями. Так что вас заставляет верить в то, что ваши дети не настолько способны и мужественны, как вы? Что заставляет вас верить в то, что они обладают меньшими способностями к выживанию, чем вы?
Сара: Сейчас мне пришла в голову мысль, что у них не было способностей к выживанию, когда они были маленькими.
Кейти: Неужели? Это хорошее утверждение. «У них не было способностей к выживанию, когда они были
маленькими» — разверните эту мысль. «У меня не было...»
Сара: Верно. У меня не было способностей к выживанию...
Кейти: ...когда они...
Сара: ...когда они были маленькими.
Кейти: Да. Ваше бесстрашное творческое «Я» не обладало способностями к выживанию. Я наблюдала за детьми и видела, какими бесстрашными они бывают, пока мы не научим их бояться. Я до сих пор учусь у детей способности к выживанию. Когда они с разбега врезаются в дверь, то никогда не оглядываются по сторонам, чтобы проверить, видел ли это кто-нибудь. (Смех в зале.) Я учусь способности к выживанию у двух-трехлетних внуков, а также у своих уже взрослых детей. Я наблюдаю за тем, как поразительно легко и — вы не поверите — без моей помощи они справляются со своими проблемами. Но так происходит потому, что я не вмешиваюсь, а только наблюдаю. Я хочу знать своих детей. А если я начну вмешиваться, то как смогу узнать, насколько сильны их способности к выживанию? Как я смогу узнать это, если я буду все время вмешиваться в дела своих детей, не давая им проявить себя? И зачем им нужны эти способности, если я всегда рядом! Чему мы можем научить детей, вмешиваясь в их жизнь, когда нас не просят об этом?
Сара: Я понимаю.
Кейти: Итак, вы не хотите, чтобы ваши дети страдали, потому что, когда они страдают, вы тоже страдаете Все дело в вас. Теперь представьте, что ваши дети заболели и страдают от непрекращающейся боли. А доктора говорят: «Мы ничего не можем сделать с этим», и эвтаназия, как известно, запрещена законом.
Сара: Это мой самый
Кейти: Да, именно'так ведет себя неисследованный ум. «Мои дети обречены на страдания, и я ничем не могу помочь им». Поскольку данная ситуация находится вне вашего контроля, вы остаетесь наедине с собой и своим страданием. И вам придется самой справляться с этой проблемой. Вот почему мне нравится решать проблемы еще до того, как они возникают. Благодаря этому я готова к любым превратностям жизни и способна оказать людям более действенную помощь. Такой подход к жизни гораздо более эффективный. Я здесь для того, чтобы делать то, что я могу, а не для того, чтобы делать невозможное или то, в чем нет необходимости.
Сара: Да, мне это понятно.
Кейти: Когда другой человек страдает, я ничего не могу с этим поделать, разве только обнять его или принести ему чашку чая и дать понять, что я абсолютно доступна. На этом мое вмешательство заканчивается. Остальное он должен сделать сам. И поскольку я справилась с этим, уверена, что и он справится, Я не являюсь каким-то особенным человеком.
Сара: Это так глубоко.
Кейти: Жизнь будет проверять вас. Поэтому, когда дети страдают, эвтаназия противозаконна и вы не хотите садиться в тюрьму за убийство, а доктора говорят, что ваши дети будут мучиться от боли всю оставшуюся жизнь — двадцать или, скажем, пятьдесят лет, — вы ничего не можете с этим поделать. Все доктора говорят, что сделать ничего невозможно. Это то, что есть: дети страдают от боли. «Вы не способны справиться с этим» — правда ли это?
Сара: Это действительно кажется правдой.
Кейти: Я прошу вас посмотреть глубже. Давайте не будем уходить от реальности! «Вы не способны справиться с этим» — можете ли вы абсолютно точно знать, что это правда?
Сара (после длительной паузы): Нет, я не могу абсолютно точно знать этого. Хотя, возможно, я и справилась бы.
Кейти: Конечно, вы справитесь! В этом зале нет никого, кто бы не справился. Это то, что есть. Вы находитесь в больничной палате, страдая оттого, что вашим детям больно, а потом вы идете в ванную комнату На обратном пути вы замечаете что-то или улавливаете какой-то запах — и на мгновение забываете о страданиях детей. Затем вы понимаете, что голодны, и решаете поесть. Вы наслаждаетесь едой и, возможно, чувствуете себя виноватой оттого, что наслаждаетесь. Затем вам становится скучно в больничной палате. «Мне нужно немного свежего воздуха!» И вы находите какой-нибудь предлог Для того, чтобы покинуть палату, и считаете себя ужасной матерью... А потом у вас появляется мысль, что кровать в палате не такая удобная, как дома, и, в конце концов, вы идете домой, а потом ложитесь спать. Так или иначе, вы справитесь с этим.
Сара: Это близко к правде. Именно так все и происходит со мной.
Кейти: Как вы реагируете, когда верите мысли «Я не
смогла бы с этим справиться»? Как вы реагируете, когда верите в эту ложь? Я называю эту мысль ложью, поскольку вы сами сказали, что она не является правдой, что вы не можете знать, что она правдива.
Сара: У меня сжимается горло, я чувствую тяжесть в груди и животе и думаю о самых ужасных вещах, которые только могут случиться.
Кейти: Точно, Ваш ум устремлен в будущее, и он создает ад. Он создает даже больше страданий, чем их причиняет вам ваша мнимая проблема, как будто ему недостаточно того, что уже есть. И тогда, как вы обращаетесь... скажем, с вашей дочерью. Как вы обращаетесьс ней, когда верите в мысль «Я не способна с этим справиться»? Сара: Я испытываю ужас и растерянность. И держусь как можно дальше от дочери. Моя собственная боль так сильна, что я действительно не могу быть рядом с ней.
Ксйти: Как вы относитесь к жизни, когда верите в мысль «Я не способна справиться с этим » ? Вы отстраняетесь от жизни, не так ли? «Я просто не вынесу этого! Я не могу видетьсвою дочь страдающей!» Итак, речь идет о вашей дочери. Кем бы вы были без этой мысли?
Сара: Я была бы более спокойной, уверенной в себе. Я могла бы смотреть ей в глаза и держать ее за руку, как бы сильно она ни страдала.
Кейти: Да, милая, это было бы для вас более естественно. Разверните эту мысль.