У смерти два лица

Фрик Кит

— И что вы нашли?

Яркий луч светодиодного фонаря миссис Толбот освещает поднятые руки Мартины. Ее пальцы все еще сжимают телефон, а вместе с ним и кое-что еще, отсвечивающее золотом в луче фонаря.

Мартина пытается сунуть вещицу обратно в карман жакета, но слова миссис Толбот ее останавливают.

— Я заметила, как ты что-то подобрала на пепелище. Это вещь Зоуи?

Мартина бросает взгляд на подругу:

— Нет, Астер.

Цепочка логических выводов начала выстраиваться в голове в тот самый миг, когда пальцы сомкнулись на золотой серьге-обруче с изящным спиральным

завитком у основания. В последний раз она видела их на Астер в день перед выходом интервью Мартины с Анной и решила, что подруга сняла серьги, чтобы позлить ее, но теперь блеск в глазах Астер показывает Мартине, что она ошибалась. Безнадежно ошибалась.

— С чего ты взяла?! — высоким и резким голосом кричит Астер. — Таких сережек много!

Но Мартина уверена. Лицо Астер просто пляшет от ужаса.

— Миссис Толбот видела тебя в Уиндермере, — говорит она довольно резко. — И не один раз. Что ты здесь делала?

Взгляд Астер мечется между Мартиной и миссис Толбот. Она отступает на шаг. На мгновение кажется, что она хочет убежать, и Мартина протягивает руку к подруге. Астер уворачивается от нее.

— Я не… — начинает она и замолкает.

— Думаю, полиция разберется, — нервно говорит миссис Толбот. — Если ты не сделала ничего дурного, Астер, то тебе не о чем беспокоиться.

Астер замирает. Две пары глаз, направленные на нее, словно прожигают кожу. Она напоминает Мартине кролика, внезапно оказавшегося в ярком свете фар. На ее лице написана полнейшая паника.

Секунда, кажется, тянется целую вечность. Никто не произносит ни слова. Никто не шевелится.

Вдруг Астер с молниеносной быстротой склоняется над пепелищем. Выпрямляется она, уже сжимая закопченный металлический прут толщиной с ее палец.

Мартина отшатывается:

— Что ты делаешь?!

— Твой долбаный подкаст! — шипит Астер, шагая к ней.

Мартина бросает взгляд в сторону миссис Толбот, тихо надеясь, что старшая женщина что-нибудь сделает, но миссис Толбот отступает, шаг за шагом, пятясь к дому, подальше от происходящего.

— Прости… — бормочет Мартина, хотя она вовсе не испытывает жалости, только замешательство.

Ее мозг продолжает лихорадочно работать. Астер приходила сюда, к развалинам конюшни в Уиндермере, в день, когда вышло интервью с Анной. Она потеряла сережку. И это не единственный раз, когда миссис Толбот видела ее здесь. Теперь Астер угрожает ей. Ей не хватает точек, или линий, чтобы соединить эти точки… Она не может думать, видя, как Астер делает еще один шаг к ней, потрясая прутом.

— Ты все испортила, Мартина! Как ты не понимаешь?!

Мартина не видит ничего, кроме гнутого куска металла в руке Астер. В горле стоит ком.

— Я все испортила, — повторяет она, силясь унять стук сердца.

От Астер ей не убежать — звезда спорта против начинающей журналистки. Оставалось действовать убеждением, но красноречие ей отказывает:

— Мне не нужно было делать подкаст. Вообще втягиваться в это.

— Ты подобралась слишком близко, — продолжает Астер. — Тогда, в июле. Кто-то забрал флэшку и дурацкую открытку Кейдена с извинениями. Это была ты!

«Это

была Анна», — думает Мартина, но сейчас явно не время вдаваться в подробности.

— Это ты устроила пожар… — удивленно говорит она.

— Ты этого не докажешь! — прерывает ее Астер, в панике срываясь на визг. — Прекрати это все! Забудь обо всем, что выяснила!

— Прости, — снова говорит Мартина.

Слово, слетевшее с языка, оставляет кислый привкус. Астер может быть еще не готова признать это, но все становится очевидно: Астер присматривала за флэшкой и открыткой Кейдена. После их исчезновения она сожгла конюшню. Оставалась только одна неясность: зачем?

— Когда она созналась, я снова смогла дышать свободно! — кричит Астер. — Вот только тебе все неймется. Полиция ей поверила. Все ей поверили, кроме тебя, Мартина!

Слова Астер переполнены ядом и страхом. Кровь приливает к голове Мартины, в ушах гудит.

За спиной Мартина слышит голос миссис Толбот, но никак не может разобрать слов. Она уже, наверное, у самого дома. Бросила Мартину. Спасает себя. Могла бы хоть зонтик оставить. Впрочем, Мартина не уверена, что смогла бы воспользоваться им даже для самозащиты.

Астер делает еще шаг вперед, и Мартина отступает. Ее нога опускается на переломленную балку и подворачивается. Сначала подвела миссис Толбот, а теперь и собственное тело подводит. Она падает на спину, больно ударившись копчиком. В руки впиваются занозы. Сережка и телефон отлетают в золу. С ее губ срывается всхлип. Астер делает еще шаг, другой, пока не оказывается прямо над Мартиной, широко расставив ноги.

— Прекрати, Мартина, — в ее голосе слышится не то угроза, не то мольба. — Обещаешь?

Глаза Мартины полны слез. Ее лучшая подруга, малышка Астер, слишком невысокая для плавания и потому вдесятеро более яростная, стоит над ней, потрясая сжатым в руке металлическим прутом.

— Хорошо, — говорит Мартина. — Хорошо.

Астер смотрит на прут, словно впервые его видит.

— Черт… — бормочет она и отбрасывает прут в сторону, будто тот может ее укусить.

Потом она падает на колени рядом с Мартиной и закрывает лицо ладонями.

— Прости. Не знаю, что на меня нашло. Я бы никогда…

Мартина садится и робко кладет ладонь на плечо лучшей подруги.

— Астер, — шепчет она. — Все будет хорошо. Мы во всем разберемся.

— Астер Спанос! — разносится над лужайкой женский голос, и обе девушки вскидывают головы и видят женщину, уверенно шагающую в их сторону. — Гвендолин Парк, офицер полиции Херрон-Миллс.

— Нарушение границ частной собственности, — слышится голос миссис Толбот откуда-то с безопасного расстояния. — А теперь еще и это.

Мартине кажется, что рядом с ней виднеются очертания еще одного человека в форме. В ее голове всплывают слова, сказанные женщиной раньше: «Твоя сестра — единственная причина, почему я не вызывала полицию, когда видела, как ты тут постоянно шатаешься». В этот раз она все же позвонила. Наверное, даже еще до того, как вышла на улицу. «Сиасмбо, миссис Толбот! Спасибо!»