У смерти два лица
Шрифт:
Я смотрю на себя. На мне — страшные коричневые зимние ботинки и темно-синее короткое пальто, которое я ношу с десятого класса. Под пальто — вечернее платье.
— Тебе не холодно? — спрашиваю я у Зоуи.
Мы с Кейли как следует утеплились, а на ней — только платье. Зоуи смеется, словно в ночи рассыпали звездную пыль.
— Потанцуй со мной, Анна, — она делает оборот, другой, описывая туфлями ровные круги на снегу.
Потом она тянется ко мне, и наши руки скрещиваются. Она смеется, я тоже смеюсь. Мы обе кружимся, словно балерины, в морозной зимней ночи. Мы все кружим и
— Анна! — кричит она, и ее руки выскальзывают из моих.
Пара птиц срывается в полет. И Зоуи тоже летит, ее ноги ударяются о перила балкона, золотистое платье вспархивает навстречу лунному свету, а я падаю назад, на балкон, ударившись сначала спиной, потом головой, и все вокруг меркнет.
Я плотно смыкаю веки и тру их кулаками до звездочек в глазах. Было бы легко списать все, что я увидела, на игру буйного воображения. Но я не могу.
Жаркое солнце ярко светит в окна домика у бассейна. Уже давно не утро. На кухне гудит телефон — уведомление о полученном сообщении. Что-то подсказывает мне, что гудит он уже не в первый раз. Я выползаю из кровати и ползу в ванную, где сую голову под кран и жадно глотаю холодную воду. И никак не могу напиться. Я пью и пью до боли в животе. Телефон снова гудит, требуя, чтобы я шла на кухню. Сообщения от Кейдена.
• Ты, наверное, уже знаешь, что отец Зоуи опознал ее тело.
• Я выхожу из полицейского участка.
• Это сообщение — просто любезность, Анна. Сегодня днем полиция придет в Кловелли-коттедж.
• Я этого не понимаю, но знаю, что тебе что-то известно. Тебе надо поговорить с полицией.
Я закрываю сообщения и смотрю на часы. Двадцать минут второго. Я проспала больше суток. Не могу поверить, что Эмилия позволила мне спать так долго. Грудь снова сдавливает чувство вины.
В спальне я хватаю со стола тетрадь для набросков и акварельные карандаши. Открыв чистую страницу, я начинаю рисовать, давая волю воспоминаниям.
Рука скользит над бумагой уверенными, смелыми движениями. Это набросок со знаменитой картины «Волшебница Шалот» Уотерхауса, которую я уже десятки раз копировала прежде. Мне даже нет нужды смотреть на оригинал, я могу рисовать по памяти. Но вместо рыжеволосой волшебницы Уотерхауса в лодке сидит Зоуи. Карандаши выписывают ее черные волосы, оливковую кожу, лодку, которая послужит ей могилой.
Я перевожу дыхание.
Впервые за эти дни все становится идеально понятным, словно я шла в густом сером тумане и вдруг выглянуло солнце. Теперь я понимаю, что пытался сказать мне собственный мозг.
Кейден уже сообщил полиции. Нет смысла ждать, пока они придут сюда, в дом Беллами. Меня все еще мутит и немного покачивает, но я больше не слышу пчел. Я кладу карандаш на стол и убираю тетрадь. С мрачной и твердой решимостью я принимаю душ и достаю из шкафа красную футболку и чистые шорты. Я подготовлюсь. А потом сама пойду в участок.
ЭПИЗОД ВОСЬМОЙ: В ОКУЛЯРЕ ТЕЛЕСКОПА
[ФОНОВАЯ
МОЛОДОЙ МУЖСКОЙ ГОЛОС:… через пару дней после Рождества она начинает мне писать. Хочет узнать, не хочу ли я с ней встретиться на каникулах… Потом где-то в середине дня накануне Нового года спрашивает, не приеду ли я в Херрон-Миллс на вечеринку в доме того парня, Джейкоба Трейнера.
[КОНЕЦ ФОНОВОЙ МУЗЫКИ]
МАРТИНА ГРИН: Спасибо, что слушаете восьмой эпизод «Пропавшей Зоуи». Сегодня вторник, шестое октября, и прошло уже два месяца и два дня с тех пор, как в озере Пэрриш было обнаружено тело Зоуи. Ее смерть по-прежнему остается загадкой. И нам по-прежнему не хватает Зоуи.
[ИНСТРУМЕНТАЛЬНАЯ ТЕМА «ПРОПАВШАЯ ЗОУИ»]
МАРТИНА ГРИН: Сегодня я сразу перейду к самому главному. Как вам уже известно, если вы слушали выпуск на прошлой неделе, Макс Адлер из Монтока, штат Нью-Йорк, был вызван в полицейское управление Херрон-Миллс на допрос по делу Зоуи Спанос, назван новым подозреваемым, а затем отпущен без предъявления обвинений. В выходные мне удалось связаться с мистером Адлером у него дома в Монтоке, и сегодня я готова представить вам его интервью.
МАКС АДЛЕР: В мире полно ложной информации, а за эту неделю я узнал много нового и о себе самом. По правде сказать, я вообще не доверяю средствам массовой информации. Но люди слушают твой подкаст, а я хочу прояснить некоторые вещи.
МАРТИНА ГРИН: Спасибо, что согласились поговорить со мной, Макс. Почему бы вам не рассказать о том, что произошло в полиции в прошлые выходные?
МАКС АДЛЕР: Конечно. Мне позвонили из участка и попросили приехать в воскресенье утром. Я согласился на это добровольно, меня не арестовывали. Детективы Холлоуэй и Мейси сказали, что у них возникли некоторые вопросы по поводу той ночи, когда пропала Зоуи Спанос, после разговора с девочкой, у которой Анна этим летом работала няней.
МАРТИНА ГРИН: Они раскрыли вам содержание этого разговора?
МАКС АДЛЕР: Да. Похоже, она видела меня из окна своей спальни в новогоднюю ночь. Кажется, у девочки в комнате стоит телескоп. Беллами живут по соседству с Толботами — все ведь знают, что Зоуи встречалась с Кейденом Толботом. Видно, фейерверки разбудили девочку. Она подошла к окну и увидела, как мы с Зоуи вошли в конюшню, а потом я вышел один.
МАРТИНА ГРИН: А это так и было? Ты был с Зоуи в поместье Толботов в новогоднюю ночь?
МАКС АДЛЕР: Да, мы тогда провели там около часа.
МАРТИНА ГРИН: — Ты можешь рассказать нам то, что рассказал полиции?
МАКС АДЛЕР: В общем, было так. Мы с Зоуи знакомы… э… были знакомы по учебе в Брауне. Я учился на два года старше, и у меня была подружка, когда она была на первом курсе. Но в прошлом году я остался один, а мы с Зоуи постоянно сталкивались на факультете. В конце концов я убедил ее попить со мной кофе, и она рассказала, что у нее дома какие-то проблемы. Что-то с отцом, но она не говорила, что именно за проблемы. С парнем тоже было не все гладко. Он отдалился с лета, и ей показалось, что дело идет к расставанию.