Уайтбол

Белояр Ирина

— А говорили — тут платформа.

— В прошлом веке так считалось. На нашем пятачке детальная разведка не проводилась никогда. Теперь вот бурят. Третий год уже. Там, — он махнул рукой в пространство, — по ту сторону от мяча, на устойчивом рельефе.

— Наши бурят? В смысле, в рамках программы «Уайтбол»?

— Ну, да. А кому это еще может быть нужно? Промышленных залежей тут нет, — Стрельцов поднял взгляд, добавил:

— Долгая история. И — дорогая. В идеале нужно по кругу бурить, по периметру аномалии. Вернее — кругами, дальше-ближе. И на приличную глубину… «Устойчивый рельеф» — это ведь тоже бабушка надвое

сказала. Явных, зримых изменений нет, но кто возьмется утверждать, что совсем никаких нет.

Он открыл следующую карту:

— Поехали дальше. Море здесь тоже когда-то было, — он снова перевернул лист, — И мерзлота. Насчет джунглей… это уже совсем чепуха, но все равно скажу: может, они из будущего? Учитывая пресловутое глобальное потепление, что здесь появится, допустим, через полмиллиона лет? А хрен его знает.

— Ага.

— Я исходил из двух местных особенностей. Во-первых, время здесь… не универсально, что ли. В общем, скачет, как ему заблагорассудится. Во-вторых — уайтбол тянет информацию из своих гостей. Может быть — не только из гостей, с электронных носителей тоже? В экспериментальном поселке три десятка компьютеров с доступом в интернет, а через интернет — в академические базы всего мира.

— Здорово, — улыбнулся я. — А материал для строительства? Откуда, например, берутся минералы, которые давным-давно разрушились от времени? Если, конечно, это все — реальные копии объектов, а не имитация.

— Вот я, в частности, и хотел разобраться. Сделать сказку былью… Ваш попугай, который тетерев, ломает мои планы к черту. Теперь, если мы с вами, допустим, обнаружим в каком-нибудь пласте отпечаток трилобита — это совсем не будет означать палеозойскую структуру. Уайтбол, видите ли, не придает значения таким мелочам. По его мнению, трилобит вполне мог «выпорхнуть из-под ног» у саблезубого тигра, скажем.

Он удрученно покачал головой:

— Рано я подался в маршрут. Надо было детально изучить коллекцию предшественника. Наверняка есть какая-то закономерность в этих попугаях… Идем дальше?

— Идем.

Минут двадцать панорама не менялась. Смешанный лес, кое-где замшелые валуны, иной раз — в рост человека. У двух валунов мы останавливались, откалывали кусочки. Ничего захватывающего — вроде алмазоносных моллюсков, на которых жаловался Серж — пока не было.

Я окончательно успокоился. Если верить нашим бывалым полевикам, «мирные» дни здесь не такая уж редкость. Может, и нам повезло?

— Так вы — коренной среднерос, Миша? — между делом поинтересовался Стрельцов.

— Почти. Дед по матери откуда-то с Байкала. У него даже кличка была — «баргузин» [13] . Говорят, я на этого деда похож… Остальные предки — местные, бог весть до какого колена.

— Понятно. А я вот полжизни москвичом прожил. Все пращуры, тоже бог весть до какого колена — с семи холмов. А теперь я не поймешь кто. То ли китаец, то ли пингвин.

Еще через пятнадцать минут лес закончился. Прямо из-под корней крайних деревьев метров на двести вперед протянулась крупная каменная осыпь. За ней показался кусок грязного бурого ледника, а еще дальше — подножие горного хребта. Вдали, за хребтом, в дымчатом небе, как мираж, плавали исполинские снежные пики…

13

Баргузин —

северо-восточный ветер на Байкале.

— Ччерт… — выдохнул Стрельцов.

Я остановился. Что-то в происходящем было неправильно. Никак не получалось ухватить — что… Горы как горы, резкие перемены рельефа и климата — вполне в духе уайтбола. В лесу дело к полудню, а здесь, похоже, вечереет — ну, и такое случалось…

— Ччерт, — повторил геолог, шагнул из-под дерева на камни…

…и исчез.

Совет биофизика «наблюдать, но оставаться недоступным» в момент выветрился у меня из головы. Я ударился в панику. Забил на предчувствия, бросился за напарником на морену, какое-то бесконечно долгое время прыгал по осыпи, чуть не вывихнул ногу, сорвал глотку — геолога не было. Ничего не происходило, ничего не менялось в окружающем ландшафте, только Стрельцов сгинул как данность.

Потом мне стало ясно, что с таким настроем я благополучно сойду с ума, а успеха в поисках хрен достигну. Опустился на ближайший камень, полез за сигаретами. Снова обнаружил в кармане чертов пакет с травой, который давеча своими руками переложил в ящик стола. Так и не выкинул, струсил: всегда надо иметь под рукой стереотипное решение любых проблем…

В ушах прозвучало «Дотронься до меня…»

— Неоригинально, — раздраженно буркнул я. — Начинает приедаться.

Докопался до сигарет, минут десять бездумно сидел, пуская дым, одним глазом наблюдая далекие, плавающие в небе пики, другим — лес… В какой-то момент почудилось: слева-сзади кто-то — или что-то — шевелится. Резко обернулся. Светлый силуэт шмыгнул из-за моего плеча и исчез.

— Дотронься до меня!..

— Отъе…сь, задолбал! — рявкнул я. — Лучше скажи, где Стрельцов.

Опомнился. Кого я, интересно, спрашивал? Здешний биокомпьютер, который «подслушивает» наши мысли? Двое сотрудничков доспрашивались в свое время… Собственное альтер эго? Это уже можно классифицировать, как раздвоение личности… Вот радость-то. Правильно говорил Вик: все, что не по мне — не мое, на фиг, на «внешний носитель». И — да здравствует «парадигма против здравого смысла». Ура, товарищи.

Когда сигарета догорела, мои сумасшедшие поиски возобновились. Уже без лихорадочного стука в висках — равно как и без особой надежды — я обежал всю пологую часть морены, порядком разбил ботинки о камни, окончательно охрип.

Вот так. Теперь ступай домой и доказывай, что не верблюд. Объясняй сотрудникам, как твое отмороженное альтер эго (на внешнем носителе, разумеется) силой подсознательной неприязни избавилось от напарника. Не посоветовавшись с тобой, хорошим парнем. Помешало схватить Стрельцова за локоть, когда ты почуял неладное.

На горы быстро спускалась ночь. Резко похолодало.

Я вернулся на край леса. Здесь до темноты далеко, солнце едва отползло за полдень. Пару минут в тупом остервенении глазел на проклятущий массив. Пару минут еще надеялся на чудо. Надеялся, что геолог объявится сам, вот сейчас материализуется из потемок, шагнет в лес, спросит — куда я пропал и вообще…

Стрельцов не объявился. Вместо этого исчезли горы. Теперь вокруг торчали одни лишь деревья.

Я закурил и побрел в сторону калитки.