Убегающая от себя

Цвик Катерина Александровна

Я невольно поморщилась и зашипела. Все-таки при первом падении им досталось больше всего. Он тут же взял обе мои ладошки и развернул кверху, вглядываясь.

– Ты почему еще не полечилась?
– Хмуро спросил он.

Я уставилась на него, как на полного психа. Для этого пришлось задрать голову, потому что этот больной был наголову выше меня.

– Братик, ты, наверное, меня с кем-то перепутал. Я, конечно, с удовольствием отведала бы твоей крови, но спешу разочаровать: я не вампир и супер регенерацией

не обладаю!

– Да, Евочка, ты не вампир, ты шинайа, поэтому вполне в состоянии затянуть этот пустяк.
– И указал на мои царапины.

– Шинайа, значит.
– Многозначительно протянула я.
– Тогда все понятно.

Я смотрела на него и думала: это такая тупая шутка или, с его точки зрения, изощренный способ поиздеваться. Хотя, для меня особой разницы нет, нужно срочно делать ноги.

– Ты что, правда, ничего не знаешь?
– Вдруг, усмехнулся он, внимательно вглядываясь в мое лицо.
– Да уж, услужила тебе мамочка, ничего не скажешь.

– Не твое дело!
– И быстро вывернув руки из его захвата, ударила ладонями по его ушам.

Любого человека подобный маневр должен был, как минимум, лишить на некоторое время ориентации и слуха. Поэтому я развернулась и пулей бросилась прочь, рассчитывая на приличную фору. А там он меня и не догонит. Я и правда услышала сзади грязное ругательство, но каково же было мое удивление, когда меня опять настигли, обхватили руками и, перевернувшись в полете, приняли всю тяжесть падения на себя!

– Ты, псих!
– Начала было я, но он быстро перекатился, подмял под себя и дикими глазами уставился прямо на меня. А потом я услышала свистящий шепот:

– Повторяю в последний раз: Мы сейчас поднимаемся и идем туда, куда я скажу. Если подобное повторится еще раз, то я за себя не отвечаю. Поняла?

Его лицо при этом начало принимать какую-то странную форму: как будто вытягиваться назад. Из головы в районе ушей и роста волос начали появляться какие-то жгуты стального цвета, которые заворачивались назад, образую нечто, вроде шлема, на конце загнутого вниз.

Я оцепенела и уставилась на этот жуткий головной убор. В это время конец шлема удлинился и повернулся в мою сторону, как жало скорпиона. Я буквально кожей ощутила опасность, исходящую от этого наконечника. Ужас сковал все мои члены, заставив на некоторое время забыть даже дышать. А потом все резко закончилось. Он как-то в одно мгновение втянул в себя эти жгуты и снова стал тем симпатичным парнем, которым был минуту назад. Однако, ужас не отпускал.

– Кажется, перестарался.
– Пробормотал он и встал, протягивая руку.

Я в испуге отпрянула от нее. Вдруг представилось, как эта рука сейчас обвивается такими же стальными жгутами, и они перебираются на меня, пробивая кожу и кости насквозь.

Он закатил глаза и снова, схватив

меня за предплечья, попытался поднять на ноги. Однако, почувствовав на себе его руки, я забилась в истерике, хаотичным движением рук и ног стараясь сбросить с себя его хватку. В одно мгновение забылось все, что я успела выучить о самообороне. Паника, страх заслонили собой все. Кажется, я даже кричала. Однако, мне не повезло, проулок, где меня поймал парень был совершенно безлюден.

Внезапно, лицо обожгла пощечина.

– Ева, посмотри на меня! Грэхт, Ева!
– И он встряхнул меня так, что клацнули зубы, а я невольно уставилась ему в глаза.
– Это обычная трансформация для шинай. Я прошу прощения, что подверг твою неподготовленную психику такому испытанию, но давай ты, наконец, успокоишься!

Его слова доходили до меня как сквозь вазу. Его взгляд как будто гипнотизировал, призывая успокоиться.

– Ч-что это б-было?
– Почему-то запинаясь, наконец, выдавила я пересохшими губами.

– Я же говорил.
– Как слабоумной тихим спокойным голосом начал он.
– Это обычная частичная трансформация для шинай. Ты, кстати, тоже скоро так сможешь, если захочешь.

Последнюю фразу он явно сказал зря, потому что я представила этот ужас на себе, и меня снова подкинуло в его руках.

– Тихо, тихо, Ева. Никто тебя заставлять не будет. Не захочешь и не надо. Просто признай: тебе от меня не убежать. И давай уже пойдем к тебе домой!
– Закончил он, уже еле сдерживая раздражение.

В это мгновение я поняла, действительно, сейчас мне от него не убежать. В голове все еще плохо работали причинно-следственные связи, и я с трудом соображала. Но одно поняла точно: придется с ним идти.

– Домой?
– Осознание словно током ударило.
– Там же...

– Да, там твоя мать.
– Угадав ход моих мыслей, проговорил он.
– Отец хочет с ней поговорить, перед тем как уехать. Пошли уже!
– И снова взял меня за руку и потянул вперед.

Я невольно вскрикнула. Бедные мои ладошки.

Парень прикрыл глаза, в попытке взять себя в руки и не сорваться, и остановился.

– Пусти, я сама пойду, честно.
– В это мгновение я мечтала только об одном: оказаться от него хотя бы на расстоянии вытянутой руки.

– Хорошо, давай только полечу.

– Не надо, - тут же откликнулась я, - само пройдет.

– Отец не одобрит.
– Нехотя озвучил он причину своей заботы, взял обе руки и перевернул их вверх ладонями.

Достал из бокового кармана своих широких штанов небольшую бутыль с водой и обмыл мне от грязи руки. Затем бумажной салфеткой аккуратно их промокнул. А потом сделал то, что вогнало меня в такой шок, что я даже не стала вырываться, когда он снова взял меня за руку и повел за собой.