Убежденный холостяк

Линц Кэти

— Я не люблю носить шорты.

— А жаль, — мечтательно протянул Джек, бросая красноречивые взгляды на ее ноги.

Она едва сдержалась, чтобы не одернуть юбку. Словно на ней сексапильные черные ажурные чулки, а не строгие колготки.

— Я ухожу, — спокойно известила она. — Надеюсь, вы не настолько глупы, чтобы угробить себя, поэтому желаю вам скорейшего выздоровления.

— Эй, приходите завтра, и мы продолжим наше знакомство, — прокричал Джек ей вслед.

Ответом ему был лишь стук захлопывающейся двери.

— Ну

все же, дружище, может, ты расскажешь, как проделал дыру в стене? А то мне так скучно ее заделывать. — Бумер Лондермилк десять лет проработал в чикагской пожарной охране, как и Джек. За эти годы они крепко сдружились.

— Чего тут рассказывать, обыкновенное недоразумение.

— Ага, такое же, когда начальник пожарной охраны засек тебя, в то время, как ты заправлял его постель.

— Что-то типа этого.

— А конкретнее?

— Ну, я влепил костылем в стену.

Густые светлые брови Бумера поползли вверх от удивления.

— Припадок плохого настроения?

— Я думал, что она воровка…

— Она! Не знал, что в этой драме замешана женщина. Хотя чему тут удивляться, во всех твоих неприятностях виновата какая-нибудь дамочка. Так что на сей раз? Ты влюбился в симпатичную воровку?

— Ни в кого я не влюбился! И уж точно не в эту надменную куколку на побегушках по имени Кэйла, хотя у нее и самые красивые ноги в мире и огромные голубые глаза, которые, как у ребенка, отражают каждое ее чувство.

— Ой-ой, мне страшно за тебя, приятель.

— У нее есть ребенок, — заявил Джек, как будто сей факт мог объяснить его холодность.

— Ну и что?

Джек пожал плечами.

— Разве твои родители не заправляют Центром заботы?

Джек кивнул.

— Так что я думаю, ты не впервые в жизни увидел ребенка.

— Я, в отличие от предков, не в ладах с малышами.

— Ну так что насчет Кэйлы, в которую ты не втюрился?

— А ничего.

Кэйла не укладывалась в свой график. Без того опаздывая, она еще и останавливалась в трех местах, чтобы найти проклятый эль и дурацкие соленые орешки.

С утра Кэйла потратила уйму времени, чтобы заехать в бюро по уборке помещений и сделать заказ на имя Джека. Но все кончилось тем, что ей вскоре позвонили и доложили, что этот хам не впустил людей, чтобы навести в его логове хоть какое-то подобие порядка. Пришлось пятнадцать минут извиняться перед боссом, принимая во внимание постоянное сотрудничество с этой фирмой. Так что в данный момент ее переполняли далеко не дружеские чувства к Джеку.

Последним ударом стала записка, прикрепленная к его двери. Имя Кэйлы красовалось на замасленной картонке рядом с названием пиццы. Далее следовал список поручений — включая покупку пятидолларового лотерейного билета, видеоновинок, упаковки белых футболок и пузырька дорогого парфюма.

Похоже, Джек что-то задумал.

А почему, собственно, ее должно это беспокоить? Какое ей дело до Мисти, Мэнди и прочих? Никакого.

Кэйлу просто задело, что послание было исполнено в духе приказаний почтенного лорда ничтожному лакею. Не говоря уже о досадном недоразумении с бюро по уборке. Не иначе этот нахал решил, что она станет сама убирать за ним.

Кэйла позвонила, потом постучала в дверь. Хотела уже достать ключ, когда дверь распахнулась. Увидев бледного, осунувшегося Джека, она спросила:

— Что случилось?

— А вы не догадываетесь? — прорычал мужчина. — Я ногу сломал, вот что случилось. Плюс к этому провел кошмарную ночь в разговорах с глупыми бабами, которые, словно сговорившись, участливо интересовались, что я буду делать, если не смогу больше работать пожарным.

Джек раскачивался на костылях, как пьяный матрос, покинувший берег, потому Кэйла предложила:

— Может, вам присесть?

— Мне и так хорошо, — пробурчал Джек.

— Не надо на меня наезжать, я просто хотела помочь. — Кэйла почему-то страшно обиделась на грубость Джека.

— Мне не нужна ничья помощь. — Его голос дрожал от злости и усталости. Господи, всего третий день в гипсе, а уже сходит с ума.

— Несомненно. Я вижу, как превосходно вы сами со всем справляетесь, — съязвила Кэйла, обводя рукой страшный беспорядок в комнате. — Почему вы выгнали уборочную бригаду?

— Не хочу видеть посторонних. И я уже говорил, что не терплю, когда меня опекают.

— А я не люблю, когда на меня падают в обмороке, что с вами обязательно случится, если вы немного не остынете.

— Я еще ни разу в жизни не терял сознание.

— Все когда-то случается впервые, малыш.

— Послушайте, детка, — незамедлительно парировал Джек, — не вам здесь командовать!

— А вы не орите на меня из-за того, что ваши любовницы не дали вам выспаться.

Джек еле удержался, чтобы не выпалить правду, которая заключалась в том, что всю ночь ему не давала спать именно она. Джек не в силах был не думать о Кэйле, и это сводило его с ума.

— Я еще не орал на вас. Я только начинаю! — завопил он, давая выход своим эмоциям. — Если вы со всеми клиентами обращаетесь подобным образом, то я поражаюсь, как до сих пор еще находите работу. Вы не в состоянии купить даже банку пива и пакетик орешков!

Никто, даже самый высокопоставленный клиент, не имел права так с ней разговаривать. Кэйла взбесилась.

— Если вы не заткнетесь, я сломаю вам вторую ногу!

— Этого я не позволю. И вообще пора отказаться от ваших услуг, я найму кого-нибудь другого.

— Неужели? Прекрасно. Я даже помогу вам найти нужного человека. — Вне себя от гнева, она достала из сумки блокнот. — Составлю для вас объявление. Так… как насчет «Невыносимый, раздражительный, надменный тип ищет слепо подчиняющегося человека на побегушках для выполнения поручений в любое время дня и ночи. Вознаграждение — мизерное. Выгоды — никакой. Ни вежливости, ни признательности не гарантируется».