Убик (сборник)
Шрифт:
— Ты помнишь дантистов? — спросил он Эла.
— Не знаю, но примерно знаю, чем они занимались.
— Раньше у людей портились зубы.
— Знаю, — ответил Эл.
— Отец мне рассказывал, как он переживал, сидя в приемной у дантиста. Каждый раз, когда медсестра открывала дверь, он думал: ну, вот, теперь моя очередь. Это у него осталось на всю жизнь.
— И ты чувствуешь сейчас то же? — спросил Эл.
— Сейчас я думаю: «Господи, почему этот глупый болван, здешний директор, не придет наконец и не скажет, что он жив. Что жив. Или — что мертв. Одно из двух.
— Ответ почти всегда положителен. Как говорил Фогельсанг, согласно статистике…
— На этот раз он будет отрицательным.
— Ты не можешь этого знать.
— Я тут прикидываю, — сказал Джо, — есть ли у Рэя Холлиса в Цюрихе свое отделение.
— Конечно. Но прежде чем ясновидящий будет здесь, мы и так все узнаем.
— Нет, все-таки я позвоню ясновидящему, — решил Джо, — и сразу с кем-нибудь из них поговорю. — Он поднялся, припоминая, где тут может быть видеофон. — Дай двадцать пять центов.
Эл отрицательно покачал головой.
— В некотором смысле, — сообщил ему Джо, — ты — мой сотрудник. И должен делать то, что я тебе велел, иначе тебя уволят. Сейчас, после смерти Ранкитера, я принял на себя управление фирмой. Я руковожу ею с момента взрыва бомбы; это я решил, что его необходимо доставить сюда, и я решил нанять на несколько минут ясновидящего. С тебя двадцать пять центов, — закончил он, протягивая руку.
— Подумать только, что «Корпорацией Ранкитера» управляет человек, у которого в кармане никогда не бывает даже пятидесяти центов, — сказал Эл. — На, держи. — Он отыскал в кармане монетку и протянул ее Джо. — Приплюсуй эту сумму к моей ближайшей получке.
Джо вышел из гостиной и потащился по коридору, задумчиво потирая лоб. «Нет, что ни говори, это все-таки странное место, — думал он, — остановка на полпути между жизнью и смертью. Теперь я и в самом деле шеф «Корпорации Ранкитера», если не считать Эллы, которой нет в живых и голос которой можно учитывать, лишь когда я распоряжусь разбудить ее. Я знаю подробности завещания Глена Ранкитера, которое теперь автоматически стало основой наших действий: я должен управлять фирмой до тех пор, пока Элла или они вместе не назовут восприемника Глена." Они оба должны выразить согласие — это отмечено в их завещаниях как необходимое условие. И не исключено, — подумал он, — что они придут к выводу, что ему следует остаться в этой должности навсегда. Надеюсь, до этого никогда не дойдет, — оборвал он себя, — человек, не способный привести в порядок собственные финансовые дела, не может занимать такое место. Ясновидящий Холлиса должен знать и это, — пришло ему в голову. — От него я и узнаю, стану ли я на какое-то время директором фирмы или нет. Хорошо бы знать об этом точно. Тем более что ясновидящий мне все равно требуется».
— Где здесь видеофон общего пользования? — спросил он одного из работников моратория, одетого в мундир. — Благодарю, — сказал Джо, когда тот указал ему нужное направление. Наконец он отыскал аппарат, поднял трубку, услышал сигнал и бросил полученную от Эла монетку.
— Извините, сэр, но я не могу принимать деньги, вышедшие из обращения, — сообщило устройство. Монета
— В чем дело? — спросил он, неловко нагибаясь, чтобы поднять монету. — С каких это пор двадцатипятицентовики Североамериканской Федерации вышли из обращения?
— Мне очень жаль, сэр, но то, что вы в меня опустили, это не двадцатипятицентовик Североамериканской Федерации, а старая монета Соединенных Штатов Америки, отштампованная в Филадельфии. Сейчас она обладает ценностью лишь для нумизматов.
Джо присмотрелся к монете. На ее потемневшей поверхности виднелся профиль Джорджа Вашингтона. Монете было больше сорока лет. И как проинформировал видеофон, она уже давно вышла из обращения.
— У вас какие-то сложности, сэр? — вежливо спросил работник моратория, подходя к Джо. — Я видел, что автомат выбросил вашу монету. Не мог бы я взглянуть на нее?
Он протянул руку, и Джо вручил ему два двадцатипятицентовика Соединенных Штатов.
— Я вам могу предложить за нее современную монету стоимостью в десять швейцарских франков, которой вы сможете заплатить за разговор.
— Договорились, — сказал Джо. Совершив обмен, он бросил десятифунтовик в щель автомата и набрал номер международной централи фирмы Холлиса.
— Фирма «Тэленти Холлиса», — отозвался приятный женский голос. На экране появилось лицо молоденькой девушки, несколько подправленное новейшими косметическими средствами. — А, это вы, мистер Чип, — сказала девушка, узнав его. — Мистер Холлис сообщил нам, что вы должны позвонить. Мы ждали вас весь день.
«Ясновидящие», — подумал Джо.
— Мистер Холлис, — продолжала девушка, — поручил нам соединить вас с ним, он хочет лично заняться вашим делом. Не могли бы вы минуточку подождать, сейчас я соединю вас, и, если Господь позволит, вы услышите голос самого мистера Холлиса.
Лицо исчезло. Перед ним остался серый, скучный экран. Однако через мгновение на нем появилось солидное бледное лицо с глубоко посаженными глазами — таинственный лик без шеи и всего остального. Глаза напоминали драгоценности со скрытым дефектом: они отражали свет, рассеивая его неровными пучками.
— Привет, Чип.
«Значит, вот как он выглядит», — подумал Джо. Он не был похож на свои изображения. Фотографии не передавали неровностей плоскостей и поверхностей. Как если бы вся конструкция ударилась о землю, деформировалась и была воссоздана заново, но так и не приобрела первоначального вида. Вот так он выглядел.
— Объединение получит полный отчет об убийстве, — заявил Джо, — жертвой которого стал Глен Ранкитер. У них полно способных адвокатов, так что остаток жизни вы проведете в заключении. — Он напрасно ждал хоть какой-то реакции со стороны хозяина этого необычного лица. — Мы знаем, это ваши делишки, — добавил он, понимая бессмысленность и бездоказательность своих слов.
— Если вы хотите поговорить со мной о существе дела, с которым решили обратиться, — сказал Холлис голосом, который напомнил Джо шелест трущихся друг о друга змей, — то мистер Ранкитер не будет…