Убить миротворца
Шрифт:
Не прекращая бомбардировки, женевцы начали высадку десанта. Жерла «Мастодонтов» открылись настежь, извергая тучи шлюпов. Ульи «Химмельтаков» выпустили роящуюся смерть…
«Сталиград» на получал информации о ходе боев в атмосфере. Наверное, женевцам приходится нелегко. Сомов знал, что перед десантниками ставят один огненный барьер за другим, что терранская авиация способна наделать серьезных неприятностей женевцам, что крейсерская эскадра все еще может попортить кровь женевцам… но ситуация в любом случае складывалась не в пользу защитников планеты. Форты подавлены, и некому теперь всерьез отвечать на аргумент главного калибра констановских линкоров. Допустим, женевцы высадят всего сто тысяч человек. Ну, двести, триста тысяч,
Оккупационные войска высаживались, высаживались, высаживались… Конца не было видно их потокам. Женева не хотела повторения Терры-8. Женева била наверняка. Десантная операция шла седьмой час, и ни разу Констан не дал шанса терранцам; адмирал демонстрировал безупречность. Немногое отделяло его от полной победы.
И только тогда терранское командование решилось поставить на последний свой козырь, в действенность которого к тому времени уже мало кто верил…
Только тогда командор Бахнов получил с Терры кодовый сигнал «подъем». Только тогда разошлись плиты над подземным ангаром на Борхесе, в пяти километрах от руин форта «Беринг». Только тогда четырехглавое чудовище начало свое восхождение из глубины, чтобы свершить последний суд над женевской эскадрой.
Четыре корабля всплывали на поверхность боя; их никогда не принимали всерьез, впрочем, ни одна разведка не имела об их тактико-технических характеристиках полных данных; их считали устаревшими; совокупная мощь залпа любого их них заметно уступала мощи залпа женевского линкора; высокой скоростью ни один из них не блистал; сама их постройка оценивалась многими за пределами Терры как большая стратегическая ошибка; да в конце концов, их было всего четыре…
И в тот день они сыграли роль четырех безжалостных жнецов смерти.
Броненосные крейсеры «Сталинград», «Синоп», «Грюнвальд» и «Реконкиста» принимали свой первый бой. Их экипажи готовы были погибнуть. Туда отбирали исключительно добровольцев, и добровольцев хватало. Никто из них не видел для себя места на Терре, утратившей волю.
Четыре против восьмидесяти.
Крейсера не пытались даже изобразить какое-либо подобие строя. Они просто вышли на дистанцию эффективного огня и дали первый залп. А потом четыре бронированных веретена разошлись и вонзились в тело шестой эскадры Федерации.
Беглый огонь…
Началось побоище. Не сражение, а именно побоище. Когда-то Терра вынуждена была удовольствоваться доктриной брони. Ничего другого не оставалось. И стратеги вместе с судостроителями решили: отлично! пусть щит, а не меч, но только щит, какого нет больше ни у кого… И теперь терранская броня всухую выигрывала дуэль с женевской артиллерией. Четыре жнеца выбирали себе цели по вкусу, подходили на дистанцию, с которой попадает в цель сто процентов боезапаса и безнаказанно расстреливали противника. По ним одновременно вели огонь пять, десять, пятнадцать женевских вымпелов, — безо всякого эффекта. Им в лучшем случае удавалось сбить антенны, «вычистить» крейсерскую броню от легких вспомогательных устройств и конструкций, но никто не мог добраться до корабельной плоти.
Беглый огонь…
«Сталинград» уничтожил два линкора; третий покинул боевой порядок со страшными повреждениями. Кажется, это и был «Свободолюбец Гомеш». За ним отправился десантный «Мастодонт». После этого корабль-база «Химмельтак» выпустил целую стаю легких охотников и через пять минут взорвался; истребителям явно не хватало калибра даже для того, чтобы легонько «почесать» броненосный
Беглый огонь…
Вокруг очередной жертвы сгруппировалось одиннадцать защитников. Тщетно: еще один линкор превратился в груду обломков, а потом еще один потерял управление и врезался в Борхес. Прикрытие отошло подальше — отчасти повинуясь приказу адмирала Констана, отчасти же инстинкту самосохранения капитанов. Беззащитный транспорт распался на три части после минуты бомбардировки.
Беглый огонь…
Избиение длилось к тому времени более часа. «Жнецы», облаченные в броню, делали свое дело неторопливо. Боевое построение женевской эскадры пришло в хаотическое состояние. Вероятно, Констан надеялся, что у терранцев кончится боезапас. Он постепенно отводил свои линкоры, жертвуя десантными кораблями и оставляя высадившийся корпус без огневой поддержки. Впрочем, надежда оказалась тщетной: четверку проектировали со специальном умыслом — уничтожать непрерывно, пока не выйдут из строя арткомплексы. Крейсеры были вдвое крупнее линкоров, даром, что уступали им в артиллерии; львиная доля дополнительного объема приходилась на артпогреба. Терранские комендоры имели возможность сажать смертоносные гостинцы в неприятеля еще три раза по столько…
Беглый огонь…
Смерть кратко зачитывала вердикты женевским кораблям и взмахивала косой. Это было подобно какому-то жутковатому танцу. Четверо убийц с обнаженными клинками бесстрастно сеяли гибель в толпе, заполнившей бальный зал. Запертый бальный зал: после высадки десантников путь к отступлению оказался отрезан — без поддержки они обречены. Движения четверки танцоров неторопливы и основательны. Ни ужас, ни сопротивление не замедляют их плавного кружения.
Беглый огонь…
Надо отдать должное Констану: он до конца пытался найти ход, перегруппироваться, переломить ход боя. Адмирал ухитрился в аварийном темпе снять команду с двух легких крейсеров и двух линкоров, посадил на управление опустевшими кораблями штурманов-клонов и отдал приказ таранить… Такого не применяли в тактике звездных войн никогда. Этот адмиральский трюк мог бы принести ему успех — учитывая ничтожные «орбитальные» скорости, малую дистанцию и эффект неожиданности. И принес бы, наверное, если бы четыре вымпела-самоубийцы атаковали одновременно один терранский корабль. Но один из легких крейсеров вышел на «Сталинград» раньше прочих. Слишком рано. Сомов видел: сражение перестало рядиться в одежки современности и приобрело жутковатый средневековый вид. Крейсер-камикадзе несся на «Сталинград», теряя под огнем надстройки, куски обшивки, с корнем вырванные арткомплексы… Ни одно сердце дрогнуло тогда в ожидании удара. Виктор смотрел на экран и не чувствовал в себе страха. Интуиция подсказала ему злую, но точную мысль: «А вот хрена! Не пройдет!» Секунду спустя космос огненно ухмыльнулся.
Беглый огонь…
Вся неожиданность пропала даром. Бахнов вызвал капитанов крейсеров и составил из своей четверки компактную группу. Флотилия встретила атаку оставшихся трех кораблей-самоубийц плотным огненном щитом. Все они просто не успели нанести удар.
Беглый огонь… Беглый огонь… Беглый огонь…
С поверхности Терры продолжали бить укрепрайоны. Поднимались избитые, но опять готовые к драке вымпелы терранского флота. Бахновские «жнецы» не снижали темпа стрельбы. И бой переломился в одну минуту.
Констан отдал линкорам приказ отступать. «Свободолюбец Гомеш» повернул к ОПу в Солнечную систему. Желая сохранить от шестой эскадры хоть что-то, адмирал бросил на произвол судьбы десантные корабли, транспорты, корабли-базы, рои малых истребителей и все поврежденные вымпелы. Одним словом, всех, кто не мог угнаться за отходящими линкорами…
За шестьдесят одним отходящим линкором.
Из них добрая половина получила повреждения. Федеральные ремонтные верфи нескоро поставят их в строй…