Убить нельзя научить. Сборник из 3 книг
Шрифт:
– Драгар! Сходи-ка, проверь, все ли занятия идут, как надо. После инцидента.
И, не дав ему ответить, бросилась бежать. В прямом смысле слова бежать в свой кабинет, в свою крепость. Скорость я развила невероятную – как минимум серебро на Олимпиаде завоевала бы махом. Заскочив в кабинет, метнулась к графину, налила стакан воды и залпом осушила его.
В кармане что-то хрустнуло. Я достала неведомый предмет и обнаружила, что это упаковка валерьянки, каким-то чудом захваченная из дома вместе со штанами.
Немного подумав, выпила еще стакан воды и закусила четырьмя таблетками.
Нет! Так надолго мне этой упаковки точно не хватит. Максимум на неделю.
Опустившись в кресло, я бросила взгляд в угол монитора, на часы. Пять минут второго. Через полчаса у меня по расписанию очередной подвиг – практические занятия. Захотелось выброситься в окно, чтобы уволиться традиционным для Академии и, кажется, единственно возможным способом.
По счастью, валерьянка не дремала, и спустя минут десять мне заметно полегчало. Я даже смогла выглянуть во дворик, не для того, чтобы оценить, куда лучше падать, а чтобы полюбоваться на цветы.
Сегодня распустились удивительные бархатно-черные соцветия. Распахнув окно, я вдохнула медово-пряный аромат нектара и бодрящий – свежескошенной травы.
Валерьянка продолжала свои разрушительные действия на мой здоровый инстинкт самосохранения. Он отчаянно боролся, но заметно сдавал позиции. Я вдохнула еще раз. «Все-таки неплохо тут! – произнесла за меня валерьянка. – Заводами-фабриками не пахнет, кислорода хоть отбавляй… Природа-а… Дикая, как местные проректоры-варвары и студенты-бретеры… Но симпатичная-я…»
«А какие у них плавки-и! А какие шикар-рные тела! – вздумал высказаться совсем другой инстинкт. И мечтательно так, с придыханием, добавил: – А какие губы-ы-ы! А какие настойчивые ухаживания! А какие крепкие объятия!»
«И главное! Алисе действительно могут здесь помочь! Наверное…» – последней очнулась неистребимая надежда.
От этой шальной мысли я залпом осушила второй стакан воды и проглотила три таблетки валерьянки.
Теперь можно смело в бой. Ой… то есть на практику.
Первые минуты в аудитории стерли оптимизм напрочь, и меня снова неудержимо потянуло в окно.
Прочитав в расписании «практика по электричеству», я в глубине души надеялась, что мы порешаем безобидные задачки. Ну, пускай не мы! Пускай порешаю я! Студенты же будут с выпученными глазами списывать с доски непонятные буквы и цифры, до глубины души поражаясь – как они сюда попали и зачем? Все это я тысячу раз проходила на решениях задач.
Да и навести порядок на такой паре раз плюнуть. Пригрозил, что вызовешь к доске решать очередную задачу, для пущего страха зачитаешь условия – медленно так, смакуя. Все, в аудитории гробовая тишина.
Но, по местным жестоким традициям, меня ждало глубочайшее разочарование. Практика оказалась теми самыми лабораторными работами, о которых в Академии я иначе как с ужасом не думала.
На аудиторных столах топорщились подозрительно рабочие установки с электрическими контурами, лампочками и термостатами. А над ними почти безумно
И я бы пережила, окажись они истлами, леплерами, таллинами. Да пусть бы даже мрагулами!
Но на меня с истинно акульими улыбками смотрели два десятка скандров. Их шаловливые пальчики как бы невзначай тянулись к розеткам, фазовым переключателям и проводам.
Я ощутила себя радистом, которого ни с того ни с сего перевели в саперы. И из особого садизма сразу же направили обезвреживать самое настоящее минное поле.
Несколько минут мы с первокурсниками обменивались улыбками. Я постаралась тоже порядочно оскалиться и даже выпучить глаза. Полоснула взглядом по стеклянной дверце шкафа невдалеке от двери и осталась весьма довольна собой. От вида женщины в отражении рука снова потянулась за валерьянкой, а в горле пересохло. Не помог даже аутотренинг. Это я, это я, это же я, любимая. Надо бы запомнить выражение лица… специально для Вархара и Драгара. Взгляд Медузы Горгоны, похоже, не действует. И даже к взгляду «не высосу всю кровь, так закусаю до икоты» у обоих начал вырабатываться до неприличия стойкий иммунитет.
Придется идти дальше. Главное, отшивая воинственных скандров, случайно не посмотреть на себя в зеркало…
Еще читая лекцию по технике безопасности, я поняла – наша песенка спета.
Я неосторожно обронила, что если сунуть пальцы в розетку, «шибанет током». И все кому не лень, ни секунды не медля, бросились проверять мою «угрозу».
Нескольких студентов действительно хорошенько «шибануло», но они совершенно не расстроились, скорее очень сильно удивились.
И как это ток посмел напасть на воинственных скандров? Не побоялся ведь, главное… Вот нахал!
Проверяя, насколько отважен ток, большинство студентов сунули пальцы в розетку еще по несколько раз. Взбодрились по-варварски и небрежно стряхнули с волос остаточное электричество. Конечно же, на тех, кто еще не успел «приобщиться к науке и технике».
Столь впечатляющее подтверждение моих «угроз» сработало самым неожиданным образом. Буквально все скандры воззрились так, словно я, как минимум, с точностью до секунды предсказала конец света. Мда-а-а… Как все запущено-то.
Но то были лишь цветочки.
Я, как порядочная, неосторожно предупредила, что в одной из лабораторных установок есть оголенный провод и он под напряжением. (Ума не приложу – какому гению пришло в голову оставить столь опасный «нудизм» на откуп студентов). Тут же двое из них схватились за провод и начали отплясывать польку. Вцепились друг в друга и продолжили танцевать. К ним подскочил третий, четвертый, пятый…
Вскоре вокруг злосчастной установки разросся длинный хоровод плясунов. Каждый танцевал в меру своих способностей. Кто-то уже перешел на брутальный бути-дэнс. Тряс пятой точкой так, что пол, столы и стулья завибрировали от перевозбуждения, а окна зазвенели в такт. Кто-то выписывал ногами суровый мужской канкан, неизменно попадая подъемом стопы себе же по лбу. Кто-то решительно пытался повторить цыганские пляски, точнее «тряски» грудью.