Убить отступника
Шрифт:
– Найдем, голубчик. Где встречаемся?
– У мельницы Карпова.
«Значит, Боташев верно написал про мельницу».
Они распрощались. Голевский тут же попросил у хозяина коня и поскакал в станицу. Нашел дом Фрола. Там его с радостью встретила Анна. Она давно испытывала огромную симпатию к офицеру, как и тот к ней. Но романа между ними пока не получалось.
– Александр Дмитриевич! Какими судьбами? – просияла казачка.
– Аннушка, дорогая моя, поверь, мне сейчас некогда. Я тороплюсь. Где Фрол?
– Что-то случилось?
– Да нет, ничего
– В соседней избе, у Антипа.
– До встречи, – коротко бросил Голевский и умчался.
Анна с тревогой посмотрела ему вслед.
«Что-то все-таки произошло».
И расстроилась.
Голевский бросился к дому Антипа, где и нашел подгулявшую компанию казаков во главе с Фролом.
– А, ваше высокоблагородие, Александр Дмитриевич, милости просим к нашему столу.
– Благодарю за приглашение, подъесаул, но некогда мне чаи распивать, дело есть.
Капитан быстренько вывел есаула на крыльцо и тут же принялся с жаром объяснять.
– Я вынужден тебе открыться, Фролушка. Кроме тебя мне и некому поручить это дело. Ты был другом Федора, значит ты и мой друг, я тебе доверяю. Я приехал в Белояр совсем неслучайно. И, кажется, кое-что разузнал. Но мне надо срочно передать важные и секретные сведения одному человеку. Сможешь?
– Коли это важно, то, пожалуй, смогу…
– Важно, голубчик, весьма важно. Это нужно для нашего с тобой отечества, для ее пользы, а не для меня ради.
– Раз надо, так надо…
– Так вот, бери лошадей и скачи как можно скорее в Красноярск. Сие письмо вручишь господину Шепелеву лично в руки. Лично, слышишь, Фролушка. И никому более. Понял?
– Понял, как не понять, Александр Дмитриевич.
– Он живет у мещанина Гуреева, недалеко от часовни. Спросишь Кольцова, это и есть ротмистр Шепелев, люди покажут. Пусть ротмистр летит пулей к губернатору и просит отряд из казаков и солдат для немедленной отправки в Белояр. Мы сами не справимся с разбойниками. Коль Шепелев будет медлить, иди сам прямиком к губернатору, добейся его аудиенции. Нужно из Красноярска человек сто пятьдесят-двести. А также можно из Енисейска взять служивых, из Ачинска, из Усть-Абаканского, из Белояра. Если повезет, еще человек сто соберем. Чем больше людей, тем лучше. И дюжину орудий придется взять, установить на санки. Да и стены острога, полагаю, из толстенных и прочных бревен. С наскока не возьмешь таежную крепость – придется постараться! По всей вероятности, там находится твой кровный враг – сам атаман Никола Дикий.
– Атаман Дикий? Вот удача так удача! – обрадовался подъесаул. – Наконец-то я его сыскал. Нынче этот злодей от меня никуда не денется!
– Несомненно, никуда не денется, Фролушка, отомстишь ему с лихвой за все. Спасибо нашему покойному другу Федору. Я пойду на разведку прямо в логово врагов. Ищите меня там. Только поспешите, вдруг мне несладко будет. Возьми эту схему и смотри не потеряй.
– Будет исполнено, Александр Дмитриевич.
– Скачите сию минуту. Выручай, братец. Отечество тебя не забудет.
– До встречи, ваше высокоблагородие! Я возьму
– Возьми, возьми. Так надежнее будет. Ну, до встречи, подъесаул! Только вернись с хорошими вестями. Береги себя, Фрол!
– Казак нигде не пропадет, на то он и казак! Вернусь, не сомневайтесь, Александр Дмитриевич!
Казаки ускакали. Голевский зашел к Анне попрощаться.
– Куда вы отправили брата с казаками? Что-то случилось?
– Дело очень важное и не терпит отлагательств. Но одно скажу: все это делается на благо России. И если все благополучно завершится, то твой брат и казаки получат новые чины и награды. Вот так-то…
– Хорошо, я больше не стану спрашивать за Фрола. Вы уезжаете? Может, останетесь? – с надеждой спросила она.
Голевский печально покачал головой.
– Завтра мне поутру в дорогу, Анна. Дорога трудная, опасная. Надобно собраться, поспать немного.
– Мне кажется, что я больше вас никогда не увижу.
– Не выдумывай, голубушка, все это вздор. Судьба покамест ко мне милостива, и у меня имеется очень сильный ангел-хранитель. Мы с тобой, душа Анна, еще встретимся, непременно встретимся.
– Дай бог. Останьтесь хоть на часок. Часок ничего не изменит. Я очень прошу…
– Не изменит. Несомненно…
Голевскому стало жалко казачку. Он лукавил, говоря, что они когда-нибудь снова увидятся. Вряд ли… Зато останутся незабываемые воспоминания. У нее и у него.
Ее сладкие губы потянулись к его губам. Крепкий поцелуй разбудил сильную страсть. Сняв тулуп, Голевский присел на край кровати. Анна затушила свечи…
И вот первое прикосновение его ладони к ее лицу…
Анна вздрогнула. По ее телу прошла сладкая мелкая дрожь. Она расстегнула на нем сюртук, затем рубашку… Сняла. Он раздел ее донага…
Руки сплелись в жаркие объятья, обнаженные разгоряченные тела тесно соприкоснулись, губы слились в один продолжительный и упоительный поцелуй. Наступило для любовников райское блаженство. Казалось, время застыло навечно, так хорошо им было…
Но через час уже он скакал в Белояр: утром встреча с Порфирием! И каким бы ни было сладостным рандеву с прекрасной сибирячкой, и как она ни уговаривала гвардейца остаться с ней, Голевский все равно торопился. Разве он мог забыть о цели! Нет, он никак не мог: совесть не позволяла, а главное, честь. Развязка дела близка. Оставалось сделать только один шаг.
Голевский, хотя и спал всего три часа после ночного путешествия, все же встал вовремя. Встал, быстро собрался и поскакал к мельнице Карпова. Игната капитан оставил дома. Слуга хоть и выздоровел и слезно умолял Голевского взять его с собой, но капитан наотрез отказал ему. Приказал ждать его возращения с охоты.
У мельницы Александра Дмитриевича уже поджидал Порфирий. На пегой крепкой лошади. Вооруженный топором, ружьем и двумя большими ножами. Не медля более, бывшие сокамерники отправились в путь. До деревни Акулиха они добрались без приключений. Там оставили лошадей у одного крестьянина.