Убить волка

Priest P?

4. "???"

Даофатан

?
– dao - Путь, дорога

??
– fatang - зал суда, судебное присутствие

5. ????
– long fei feng wu - взлёт дракона и пляска феникса (обр.) о небрежном скорописном почерке;

6. ?????
– fu chao wu wan luan - в перевёрнутом гнезде не бывает целых яиц (обр. в знач.: в большой катастрофе ничто не может уцелеть; не уцелеть, не избежать беды)

7. ????
– duan cha song shui - Подать чай, налить воды - идиома в значении - заботиться о ком-л. В грубой форме: быть на побегушках,

принеси-подай

8. Цзяоцзы — блюдо китайской кухни, из теста с начинкой из мяса (чаще всего — свиного фарша) и овощей (чаще всего — капусты), реже только из мяса.

9. ????
– yishou zhe tian - одной рукой закрывать небо (обр. 1) пользоваться неограниченной властью, единолично распоряжаться 2) держать народ в неведении, скрывать правду) пытаться ввести в заблуждение окружающих с помощью трюков и уловок

10. Синуаньгэ - ???
– xi nuange - Западный павильон. Орган власти занимающийся судебными разбирательствами

11. ????
– qunlongwushou - стая драконов без главы (обр. в знач.: массы без вождя; остаться без руководства)

12. 30 ли - 15 километров

Глава 72 «Чудесный сон»

____

Нельзя сказать, что Гу Юню не доводилось раньше сыпать красивыми пустыми словами. Будучи сильно навеселе, он не раз нес разную чушь и щедро раздавал обещания. Он столько лет прожил на свете и только сегодня понял, что самое трудное — это искренние обещания.

____

Весь путь до гарнизона Гу Юнь преодолел бегом. Личная охрана, не разобравшись, что происходит, устремилась за ним следом, как во время строевой подготовки. Кавалеристы Черного Железного Лагеря не успели завершить смену караула и выстроиться в ряд — сразу побросали свои посты и ринулись в бой, словно встретились с могучим врагом. Им показалось, что вдалеке они видят небольшой отряд иностранцев. Один за другим кавалеристы поднесли к глазам цяньлияни.

Тем временем к крепости Цзяюй прибыл груз из столицы — с оружием для Черного Железного Лагеря. Экипажи вытянулись в длинную цепочку. Ответственный за груз солдат трудился в поте лица и никак не ожидал, что рядом с ним ни с того ни с сего появится сам маршал.

Солдаты из личной охраны Аньдинхоу столпились возле него и растерянно переглядывались.

Крайне удивленный их поведением Гу Юнь обернулся и спросил:

— А вы-то чего за мной бежали в такой панике?

Солдаты не нашлись, что ему ответить.

Гу Юнь сухо кашлянул и смахнул несуществующие пылинки со своей брони. Будучи образцовым командиром, он строго посмотрел на своих подчиненных — словно отец, недовольный нашкодившими детьми. После чего, ничуть не изменившись в лице, отвернулся, чтобы затем самоуверенно заложить руки за спину и неспешным прогулочным шагом направиться в маршальский шатер.

Патрульный отряд пока

еще не вернулся в лагерь. Так что, если не считать охранников, внутри шатра находилось всего несколько генералов. Все они обступили гостя и вели с ним непринужденную беседу. Приковавший к себе всеобщее внимание человек носил расшитые атласные парадные одежды с широкими рукавами и подбитый белоснежным лисьим мехом плащ. Это был никто иной как новоиспечённый Его Высочество принц Янь-ван. Он обернулся на звук шагов и случайно встретился взглядом с замершим в проходе Гу Юнем.

Казалось, принц был удивлен — взгляд его посветлел, а усталость, что накопилась из-за забот в столице и после, в дороге, испарилась без следа. Непроизвольно он поднял руку и закашлялся. Кашель этот прозвучал несколько неестественно и привлек всеобщее внимание.

Все повернулись ко входу и поспешили поприветствовать своего командующего:

— Великий маршал.

Порой миг от расставания до новой встречи пролетает быстро, а порой тянется целую вечность.

После того, как они повздорили и молча разбежались, недовольные друг другом, время пролетело мгновенно.

Но если вспомнить о многочисленных тайнах и будоражащих душу неясных чувствах, то казалось, что их разлука продлилась целую вечность.

Как река Янцзы никак не могла достичь моря, так и чувства Гу Юня натыкались на неприступную стену.

... Но наконец впервые за долгие годы, точно небольшая струйка кипятка, они прорвались наружу и теперь обжигали; спрятанные за спину руки вспотели.

Как и подобает вожаку стаи он проявил сдержанность, жестом приказав подчиненным отставить церемонии, и неспешно вошел внутрь:

— На границе сейчас неспокойно. Зачем же ты лично приехал?

— Скоро новый год, я хотел передать подарки для моих братьев, — пояснил Чан Гэн.

Гу Юнь принял благочестивый вид, протянул «а» и, не моргнув глазом, ответил:

— Благодарю тебя. В последние полгода всем нам пришлось непросто. Императорскому двору нелегко было выделить нам дополнительное снабжение... Расскажи, какова воля Императора?

После его слов Чан Гэн вынужден был начать с высочайшей воли правителя. Готовясь к объявлению послания Императора, все генералы, кроме Гу Юня, тут же с грохотом рухнули на землю — Чан Гэн остановил его прежде, чем тот успел преклонить колено.

Чан Гэн осторожно поддержал его:

— Во время объявления воли государя дяде Императора достаточно внимать, не обязательно досконально соблюдать все церемонии.

Гу Юнь не знал нарочно или нет, но, говоря «дядя Императора», Чан Гэн будто нарочно понизил голос.

Ли Фэн часто величал его «дорогой дядя» или «глупый дядя», так что стоило Гу Юню вновь услышать подобное обращение, ему становилось ужасно тоскливо. Но из уст Чан Гэна это вызвало совершенно иные чувства. Внутри что-то дрогнуло, и Гу Юню не удалось вымолвить заготовленное «можно отставить церемонии».