Убийца манекенов
Шрифт:
Митрофан Киселев лежал на диване перед телевизором и смотрел концерт любимого певца Газманова, когда в дверь позвонили.
– Лялька, открой! – крикнул он.
– Сам открой! – ответил ему детский голос из глубины квартиры.
– Кому сказал!
– Я все маме расскажу! – заплакала невидимая Лялька. – Как ты пил пиво и проспал утренник в парке. Все расскажу, когда мама приедет!
– Тебе что сказано? – рявкнул Митрофан.
Рыдающая Лялька, девочка шести лет, хрупкая и рыженькая, пошла в прихожую. Не спрашивая кто, распахнула дверь и, открыв рот от изумления, застыла, уставившись на гостя.
– Привет, – широко улыбнулся Игорь Нгелу-Икиара. –
Лялька, не отвечая, продолжала смотреть на гостя во все глаза.
– Ну, кто там? – нетерпеливо прокричал из комнаты Митрофан.
– Тебя как зовут? – спросил дизайнер.
– Лариса, – прошептала Лялька. – А вы настоящий негр?
– Настоящий.
– Из Африки?
– Из Африки.
– Кто там? – заорал Митрофан. – Лялька, тебя что, украли?
Не получив ответа, он сполз с дивана и потащился в прихожую. Голова трещала после вчерашнего загула. Увидев негра, Митрофан изумленно уставился на него. А Игорь Нгелу-Икиара, в свою очередь, рассматривал Митрофана.
Киселев был некрупным молодым человеком лет двадцати пяти, узкоплечим и тощим. Длинные и нечесаные рыжие патлы лежали на плечах. Из рукавов зеленой майки с панорамой Нью-Йорка торчали тонкие, как стебли, белые руки; на тощем заду красовались широченные короткие парусиновые штаны цвета хаки, которые держались на синих подтяжках с изображением американского доллара. Если добавить сюда белесые, неопределенного цвета глаза в рыжих ресницах, веснушки на носу и острый кадык на длинной шее, то портрет изгнанного дизайнера можно считать полным. Не красавец, со сложным характером, по имени Митрофан – придумайте чего похуже. Странная фантазия назвать ребенка Митрофаном в честь деда с материнской стороны. Откуда, спрашивается, такая безумная любовь к давно умершему дедушке?
Митрофан всегда и везде был любимой мишенью для дразнилок и насмешек. Во дворе, в детском саду и в школе. У него не хватало силенок ответить обидчикам физически, поэтому он придумывал всякие пакости – вроде клея на парте, клизмы с чернилами, которая стреляла не хуже водяного пистолета, но была не в пример компактнее, или прибитых гвоздями к полу ботинок во время урока физкультуры. Старые, надежные, испытанные поколениями приемы. Иногда его ловили на месте преступления, начинались разборки, вызывались в школу родители. Особенно Митрофана не гоняли, так как мама его, Татьяна Митрофановна, была хорошей портнихой и обшивала полгорода.
Крутясь около матери, вечно простуженный ребенок с удовольствием наблюдал за ее работой. Подбирал кусочки ткани, кроил, сшивал. В четырнадцать он сам шил себе всю одежду, от джинсов до курток. И смотрелись его вещи достовернее дизайнерских. У него были хорошие руки. Учиться он не любил – моделировал, полагаясь на внутреннее чутье. И оно его не подводило. С грехом пополам закончил Митрофан швейное училище и пошел работать закройщиком в городское ателье номер три. У матери нашлись там связи. Через пару лет его забрал к себе кутюрье Рощенко, местная знаменитость, старый соперник Регины. И по совместительству Митрофан шил театральные костюмы для театра Виталия Вербицкого. Год назад Вербицкий привел его к Регине. Два месяца назад Регина выперла Митрофана из своего дома моделей за шашни с Рощиком, о которых уже говорилось.
Митрофан молча смотрел на Игоря, и на лице его расплывалась самодовольная ухмылка. Он отметил шикарный прикид негра – черные лайковые брюки и такую же куртку, и лиловый, тонкого кашемира, длинный шарф, многократно обернутый вокруг шеи. Через плечо у гостя
Регина, как и обещала, позвонила Игорю спустя три дня после ужина в «Прадо». Была сладка, как патока, и совсем не похожа на себя. Предложила встретиться на следующий день в двенадцать у нее в офисе для обсуждения деловых вопросов. Через час примерно дизайнеру позвонила закройщица Вера и возбужденным голосом заложила хозяйку.
– Игорек, мадам готовит тебе подлянку, – сказала Вера. – Она помирилась с Митрофаном. Завтра, когда ты придешь, тебя ждет вид на Мадрид и страшная месть – мадам познакомит тебя со своим новым дизайнером. Мы так радовались, думали, ты вернешься. – Вера всхлипнула. – Все девочки страшно расстроились.
– Вера, что за человек Митрофан? – только и спросил Игорек.
– Мальчишка. Пацан с придурью. Но руки хорошие, – ответила Вера. – А больше и сказать нечего. Боится Регину. Ну, да ее все боятся, ты же знаешь.
– У тебя есть его адрес? – спросил Игорь.
– Записывай.
– Добрый вечер, – прервал молчание гость. – Вы Митрофан?
– Ну! – ухмыльнулся тот, засовывая руки в штаны и демонстрируя независимость.
– Мы можем поговорить?
– О чем? – вызывающе спросил Митрофан.
– О месте под солнцем, – ответил дизайнер. – О будущем. Интересно?
– Не очень, – дернул плечом коллега.
– Ты знаешь, кто я?
– Ну, – ответил Митрофан. – Регина говорила, вы хотите вернуться. – Взгляд его блеснул торжеством.
– Видел твои модели, – сказал Игорек. – Мне они понравились.
– Какие? – заинтересовался Митрофан, падкий на лесть, как всякий художник.
– Может, пригласишь в дом?
Митрофан, ни слова не говоря, повернулся и пошел в гостиную. Сделал жест рукой, приглашая гостя сесть на диван. Игорь уселся, положил рядом торбу, стал разматывать бесконечный шарф.
– Митенька, – сказала вдруг Лялька, не сводившая взгляда с гостя, – а чай сделать?
– Сделай! – буркнул тот. Сердце его разрывалось от гордости, что в гости к нему пришел знаменитый Игорь Нгелу-Икиара (это вам не Митрофан Киселев!). «Будет просить, – невнятно думал Митрофан. – Пусть… так и надо… Посмотрим. Регина говорила, негр хочет обратно, но у нее принципы – ушел, значит, все! Обратной дороги нет. Регина даже признала, что погорячилась с ним, Митрофаном, позвала обратно. Теперь он будет готовить выставку к святому Валентину. Мать обрадуется…»
– Я видел модели свадебных платьев, – сказал Игорь. – Сам придумал?
– Сам. У меня не только свадебные, – похвастался Митрофан. – Регина разве не показывала?
– Нет. Я у нее недолго был. Может, не успела.
– А это правда, что вы хотите вернуться? – не выдержал Митрофан.
– Правда. Только не в качестве дизайнера, а совладельцем. – Игорь, улыбаясь, смотрел на Митрофана. – Я работал у нее пять лет. Потом уехал в столицу, думал начать там бизнес. Не получилось. Конкуренция страшная. Зовут работать дизайнером, но ты сам знаешь, что значит работать на хозяина. На твоих нарядах этикетка дома моделей. Ну, я и предложил Регине – давай вместе. Ты занимаешься финансами, я – творчеством. И никто друг другу не мешает. Она обещала, что подумает, а тем временем пригласила тебя. Завтра хочет ткнуть меня мордой в стол. В двенадцать. Тебя ведь тоже пригласила?