Убийца с нежными глазами
Шрифт:
Когда она вернулась в кабинку, туфли с высокими каблуками уже ждали ее.
— Это ваши?
— Я не ношу замши, — спокойно ответила Корал.
А мне замша нравилась, но я понимала, что она не подходила к стилю одежды Корал.
— А юбка?
Последняя затяжка сигареты, Корал потушила ее в пепельнице, выдохнув при этом полный рот дыма.
— Понятия не имею. Чья это?
— Я думаю, что ее носила та блондинка, что убила Даггетта в пятницу ночью. Билли сказал, что она Джона здесь подцепила.
Корал внимательно взглянула на юбку.
— Да, точно.
— Эта юбка похожа на ту, что была на ней?
— Может быть.
— Вы знаете, кто она.
— Нет.
— Мне не хочется казаться слишком назойливой, но мне нужна помощь. Корал, ведь речь идет об убийстве.
— Мне все это изрядно наскучило, — сказала моя собеседница, зевая.
— Неужели вы ничего мне не расскажете?
— Вы как ребенок. Ну почему я должна переживать из-за этого Даггетта? Он был опустившимся человеком.
— А блондинка? Что вы о ней помните?
Корал вытащила из пачки еще одну сигарету.
— Чего вообще вы хотите? Вы не имеете права нас ни о чем расспрашивать. Вы же не полицейский.
— Я имею право задавать любые вопросы, — мягко ответила я. — Другое дело, что я не могу заставить вас на них отвечать, но спрашивать я могу.
Она заволновалась, ерзая на сиденье.
— Знаете что? Вы мне не нравитесь, — заявила Корал. — От таких, как вы, меня тошнит.
— В самом деле? А кто еще на меня похож?
Корал занялась извлечением спички из коробка, и чиркала ею до тех пор, пока она не загорелась. Закурила. Спичка звякнула о пепельницу. Потом подперла подбородок ладонью и выдала мне отвратительную улыбку. Захотелось посоветовать ей не демонстрировать зубы — так она была хоть сколько-то симпатичней.
— Вам все слишком легко дается, — произнесла Корал полным сарказма голосом.
— Чрезвычайно легко.
— Белый воротничок. Достаток среднего уровня. Дом. Жизненный путь от маменьки к муженьку. Могу поспорить, что у вас есть маленькие братики и сестрички. Красивая маленькая пушистая собачка.
— Прекрасно, — сказала я.
— Две машины. Может быть, приходящая раз в неделю домработница. А я никогда не ходила в колледж. У меня не было отца, который бы меня баловал.
— Ну, вот это все и объясняет, — заметила я. — Вы знаете, я видела вашу мать. Такое впечатление, что она всю жизнь тяжко работала. А вы даже не цените ее усилий.
— Каких усилий? Она работает на контроле в супермаркете, — сказала Корал.
— Я знаю. А вам бы хотелось, чтобы она делала что-то особенное, как вы?
— Я не думаю, что буду заниматься этим всю жизнь, если вы имеете в виду именно это.
— А что случилось с вашим отцом? Где он был все это время?
— Кто знает? Он исчез много лет назад.
— Бросив женщину с детьми, которых она была вынуждена растить одна?
— Ладно уж… Я даже не знаю, почему заговорила об этом. Давайте закруглимся, позвольте мне вернуться к работе.
— Расскажите мне о Даг.
— Не ваше дело. — Она выскользнула из кабинки. — Время вышло, — завершила Корал наш разговор и ушла.
Я сложила юбку и туфли, выложила на стол пару
Несмотря на то, что в последние сутки я не сомкнула глаз, я не могла и думать об отдыхе. Я размышляла о том, не остановиться ли у Рози, но атмосфера там была такая же, как в баре: накурено, душно, угнетающе. На улице, по крайней мере, был свежий воздух — было прохладно, пахло прибитой дождем пылью и мокрым асфальтом. Я завела машину и развернулась, направляясь в сторону пляжа. Дворники на ветровом стекле отчаянно работали, разгоняя потоки воды.
У приморской гостиницы я повернула направо и поехала вдоль бульвара. Слева от меня с убийственной монотонностью набегали скучные серые волны и пенился прибой. В океане я заметила маяк, проблескивавший сквозь дымку. Я остановилась у светофора и в тот же момент услышала сигнал автомобиля, явно адресованный мне. Взглянув в зеркало заднего вида, я заметила маленькую красную «Хонду», пристраивавшуюся справа. Это был Джон. Он, вероятно, как и я, направлялся домой. Он приветливо помахал мне. Я опустила стекло с его стороны.
— Можем ли мы посидеть вдвоем?
— Конечно. Где?
Он указал на стоящий справа ресторан «Воронье гнездо», призывно сверкавший огнями. Красный свет сменился на зеленый, Джон тронулся, я — за ним. Машины припарковали рядом. Мой попутчик вышел первым и, пригнувшись, открыл мне дверь. Спрятавшись вместе под зонт, мы прошли ко входу. Под ногами хлюпали лужи. Джон открыл дверь, я проскользнула внутрь и придержала дверь, пока Джон закрывал и встряхивал зонт.
Интерьер «Вороньего гнезда» был выполнен в скучной, безвкусной манере и состоял, главным образом, из рыбацких сетей и оснастки, украшавших стропила, и развешанных повсюду морских карт. Зал ресторана уже не работал, но в баре дела шли полным ходом. По крайней мере, с десяток столиков были заняты. Разговоры велись приглушенными голосами, освещение было весьма умеренным, вдобавок еще горели свечи, светившие сквозь оранжевые стекла широких круглых сосудов, в которых они были расставлены. Джон прошел мимо крохотного танцевального пятачка к стоявшему в углу столику. Аура волнения и недосказанности наполняла зал. Непогода свела нас случайно — так в ожидании полета встречаются два одиноких существа в толчее аэропорта.
Возле нашего столика возникла официантка, и Джон взглянул на меня.
— Закажи сам, — попросила я.
— Куэрво Гольд, Гранд Марниер, коктейль, — продиктовал мой спутник, официантка кивнула и удалилась.
— Очень впечатлительно, — заметила я.
— Я думаю, тебе понравится. Как тебя занесло сюда?
— Конечно, Даггетт, — призналась я Джону, сказав, что собралось столько сведений о Билли Поло и его семействе, что им можно заниматься всю ночь.