Убийца сейчас онлайн

Ефремова Татьяна Ивановна

– А ты его простила. Тоже при свидетелях. Короче, вы с ним помирились и даже хором под караоке пели.

– Чего?! – это уже ни в какие ворота не лезло.

– «Владимирский централ», – Мариша не поняла моего вопля и решила, что меня интересуют исключительно репертуарные подробности. – Вам даже хлопали.

– Кошмар!

– Почему кошмар? Вы здорово пели. И смотрелись вместе очень даже ничего. Мы вообще решили, что вы друг другу понравились.

– А о чем мы говорили? – попыталась я направить разговор в другое русло.

– А мы

все решили, что Лариска у нас супер-шпионка, и ее спецслужбы похитили. Или конкурирующие бандиты. А Коненко убили, чтобы не мешал похищать. А Димка говорил, что мы идиоты, и чтобы не лезли со своими дурацкими версиями. Он думает, что Коненко кто-то из своих убил, и Ларка здесь ни при чем.

– А с чего мы решили, что она шпионка?

– Так это Димка и придумал. А потом не захотел эту версию проверять. Сказал, что у него компаньоны убитого скоро расколются и безо всяких спецслужб.

Да уж, понять Маришу и трезвому человеку порой непросто, а уж в моем сегодняшнем состоянии и пытаться нечего.

Ладно, сменим тему.

– Мариша, – я перешла на шепот. – Я не помню ничего, представляешь! Просыпаюсь, а у меня в комнате этот Димыч спит.

– Ну вот! Я же говорю, вы друг другу понравились.

– Да не в том смысле, балда! Он на полу дрыхнет, в одиночестве.

– Странно, а мне показалось…

– Мариша, – перебила я подругу, – мало ли, что тебе показалось. Как он вообще у меня оказался?

– Вот этого я не знаю. Я раньше всех ушла – за мной Костя приехал. Ну и… увез меня, короче. А вы втроем оставались. Так что, как он у тебя оказался, ты сама вспоминай.

– Доброе утро! – Димыч возник у меня за спиной совершенно бесшумно.

– Я тебе перезвоню, – пообещала я Марише и, обернувшись, уставилась на своего неожиданного гостя.

– У тебя таблетка какая-нибудь от головы есть? – без всяких предисловий поинтересовался он.

– Аспирин.

– Давай. А еда какая-нибудь имеется? – Димыч явно не собирался стесняться.

– С едой похуже. Могу предложить яичницу, – я подумала и решила проявить гостеприимство, – с колбасой.

– Пойдет, – одобрил Димыч. Сграбастал выданные мной таблетки и завертел головой в поисках стакана.

На моей кухне он чувствовал себя едва ли не уверенней, чем я. А может, он относится к числу тех счастливых людей, которые не тушуются ни при каких обстоятельствах?

Я тоже проглотила пару таблеток и начала готовить обещанную яичницу. При этом украдкой поглядывала на Димыча, пытаясь по его поведению определить, какие же теперь нас связывают отношения.

Наблюдая за Димычем, понять что-нибудь было трудно. Единственное, что его сейчас интересовало – это сковорода на плите. На нее он смотрел не отрываясь.

– Дима, – осторожно начала я, – а как ты у меня оказался?

– Здрасьте! Ты же меня сама оставила, – Димыч на секунду оторвался от сковородки и взглянул на мою изумленную физиономию. – Ну да. Из чистого человеколюбия.

– Как это?

– Ну, я же последние деньги отдал за такси

до твоего дома. Вот ты и сказала, что нечего ночью пешком через весь город брести. У тебя колбаса не горит?

– Не горит, не бойся, – я тщетно пыталась вспомнить хоть что-то. – Дима, а у нас с тобой было что-нибудь?

– В каком смысле?

– В смысле секса, в каком же еще!

Димыч сделал вид, что задумался.

– Нет, в смысле секса точно ничего не было. Уж извините!

В это время зазвонил телефон. Я схватила его, как последний шанс. Пусть невозмутимый Захаров сам накрывает на стол, а я сменю на время собеседника.

– Наташка, привет! – звонила моя бывшая сослуживица Люся – первая сплетница издательского дома «Люкс». – Ты слышала, какие у нас дела творятся?

– Ты про Вовку? Видела в новостях. Какой ужас! – я живенько включилась в разговор, сообразив, что Люся может выболтать какую-нибудь полезную информацию. По крайней мере, до сих пор я была в курсе событий, происходящих в «Люксе» именно благодаря ей.

– Ой, не говори! Мы все просто в шоке! Коненко убили, а Барсукова и Совинского менты по допросам затаскали. Хотя они явно не причем. Они в тот вечер не могли там быть – Совинский на дне рождения был у кого-то, а Барсуков до двенадцати на работе просидел.

– А чего это вы так поздно на работе делаете?

– Да не мы! Он один там сидел. Вот взбрело ему в голову отчеты наши проверять. И как удачно! Представь, если бы он не начал докапываться до наших отчетов, как бы он теперь доказал, что это не он Коненко грохнул?

– Люся, а откуда известно, что Барсуков на работе был в среду вечером?

– Так он же мне звонил оттуда. У меня на мобильном рабочий телефон определился. Вот тоже классно, что он с рабочего мне звонил, а не со своего мобильного! А то как бы я ментам доказала, что он на работе был в полдевятого? Да он не мне одной звонил – почти всех менеджеров переполошил. То ему дела нет до наших отчетов, сдаем их, не понятно зачем, каждую неделю. А то приспичило проверять. Он же мне не один раз звонил – сначала в полдевятого, потом в десять, а в третий раз, я уже спать легла, почти в одиннадцать. Представляешь, звонит и фигню какую-нибудь спрашивает! Я еще так злилась на него. Не мог, думаю, до утра потерпеть! А оно видишь, как оказалось – если бы потерпел до утра, сейчас бы уже, может, посадили.

– А тебя допрашивали, что ли?

– Ну конечно! У нас всех допрашивали, в офис двое приходили с красными корочками. Ужас! Кстати, сегодня же похороны в два часа. В час прощание, а потом к двум на кладбище. Приезжай, если хочешь. Заодно и поболтаем.

Прелесть эта Люся! Лучшего места поболтать, чем кладбище, конечно не найти. Хотя, Люся особа в этом смысле оригинальная. Она, пожалуй, и на собственных похоронах поболтать ухитрится.

Димыч уже разделался с яичницей и сейчас старательно вымазывал хлебушком тарелку.