Убийца великанов 2
Шрифт:
— Я просто съел чего-то… — с легким акцентом возмущался молодой сенториец, выбираясь наружу последним.
— Это уже неважно, дружище. Быть тебе Клопом до конца дней.
— Генр. И никак иначе. Мне зря мама имя выбирала что ли?
Смуглый южанин был крепок, но не лишен изящества, двигаясь легко и стремительно. В нем чувствовался внутренний огонь, а также горячий темперамент, скрытые за внешней невозмутимостью. Черты лица простоваты, но их компенсировали выразительный миндалевидный разрез глаз, живых, сверкающих и молниеносно реагирующих на происходящее вокруг.
—
— Я тоже про тебя слышал. Ты тот самый предатель и дезертир…
— Да. Тот самый, который пошел и выстоял против Бизона. Предателей нигде не любят, но я сыт по горло этой паршивой войной, враньем и зверством, — Генр смотрел прямо и твердо, ожидая дальнейшей реакции Филиппа, который после некоторых раздумий все же пожал протянутую ладонь.
За прачечной располагался небольшой горячий источник и бассейн. Мужчины приводили себя в порядок, когда явилась Леда и без капли смущения предложила сбрить им бороды. После их робкого отказа и заверений, что они справятся самостоятельно, она забрала вещи для стирки и оставила для них чистую одежду.
— Какая красотка, — присвистнул Генр. — Прямо…
— Стоп. Это всех касается. Если кто-то из вас хоть пальцем тронет Леду или слово скажет, то очень пожалеет.
— Как скажешь. На твою женщину даже не смотрим.
Хотел Филипп возразить, что Леда не его и планов на девушку у него нет, но не стал. Наверное, это единственное, что могло уберечь ее от изголодавшихся по женскому вниманию мужчин.
Филипп оставил южан наслаждаться водными процедурами, так как ему еще предстояло заняться неприятными обязанностями и позаботиться о бывших охранниках, чей разум разорвался из-за мощного магического удара Брона. Трое парней, еще недавно бывших в самом расцвете сил, теперь не могли даже контролировать слюну.
— Сыч, им можно чем-то помочь? — Артур смотрел на бледные до синевы тела.
— Мы все перепробовали, и только продлеваем их мучения, — отозвался Филипп.
— Никто не согласится влачить настолько жалкое существование, — тогда Артур снял кожаную перчатку с металлической руки и сжал ладонь в кулак. Между костяшками пальцев вытянулся длинный клинок. — В этом нет твоей вины.
— Знаю. Но от этого не легче.
— Когда-нибудь я вырву Крысу нижнюю и верхнюю челюсть и поменяю их местами. Посмотрим, как он тогда заулыбается, — с этими словами он нанес точный удар, чтобы прервать страдания первой жертвы, а затем остальных. Артур вытер лезвие, перед тем как оно втянулось обратно.
Живые стояли молча, глядя на мертвых, не в силах сглотнуть подступивший комок в горле.
— Всесвет укажет им дорогу в Вечность, — наконец, нарушил тишину Артур и вложил в безвольную холодную ладонь свернутую в трубочку записку.
Весточку мертвым мог передать только мертвый. Филипп не верил в это, но на Севере часто оставляли письма с покойниками для давно ушедших за Грань родных и близких.
— А где «Счастливый случай»? — спросил Артур, когда тела охранников на деревянных плотах подожгли и отпустили в Празас. —
— Корабль еще не пришел из Риу. Запалы сейчас на «Веселой танцовщице», но она еще пару дней будет на карантине.
— Видимо, удача изменила капитану Лаку. Печально, — конечно, их не могла огорчить смерть капитана, но Львы Свободы очень нуждались в услугах «Счастливого случая». Это судно немыслимым образом доставляло все быстро и надежно, обходя контроль и досмотры.
— Сыч, ты ведь подбираешь нам толкового парня?
— Да. Присмотрел парочку подходящих кандидатов и дал им проверочное задание.
— Спасибо. Я очень…
— Только избавь меня от своей благодарности. Вот без чего я точно могу в жизни обойтись, так это без нее.
— Все еще винишь меня?
— Нет, Шатун. Но мертвых не ругают. А исправлять все приходится живым, — неохотно признал Филипп и передал Артуру мастер-ключ. — Выбери пару ребят покрепче. Они пока могут исполнять роль новой охраны. Остальным придется сидеть в тайнике.
Тем же утром на «Веселой танцовщице» заподозрили чуму и подожгли. Когда они теперь смогут получить необходимые материалы непонятно. Весь день Филипп поднимал все свои связи, чтобы раздобыть запалы и поскорей избавиться от Артура. А ночью пил в компании Генра Люше, который оказался довольно интересным собеседником и просто славным малым. Пили за знакомство, за мертвых, за женщин, а затем перешли к дегустации различных сортов верта, вспоминая прошлое и настоящее, но избегая говорить о будущем.
— Я работал художником. Рисовал пейзажики да зверушек. Кутил по мере возможности. Но всегда хотел большего, поэтому искал покровителя среди магов, чтобы перейти на новый уровень и делать заготовки для темпоралей. И нашел графчика-старикашку, который даже мастером-то не был. Но угораздило же меня влюбиться в его молодую жену. Разразился скандал. Он вызвал меня на дуэль и умер от разрыва сердца тем же утром. Обвинили меня. Что я все подстроил, чтобы не драться с ним. На суде меня выставили посмешищем, отобрали кисти, вручили меч и отправили воевать.
— И насколько же ты хорош?
— А?
— Меня интересует, насколько ты хорош как художник?
— Как художник? Я великолепен! — Генр повел головой, он уже опьянел.
— Прям второй Винче, ну-ну.
— Хочешь докажу?
— Н-нет, не стоит…
Но Генр уже загорелся. Он встал и шатаясь прошелся по кабинету.
— Сыч, а где у тебя кисти?
— Не знаю.
— А кто знает?
— Леда.
— Леда!
Дверь распахнулась, будто она только и ждала, когда ее позовут.
— Кисти есть? — расплылся в улыбке Генр.
— Какие?
— Восьмерка и двенашка. А еще тушь.
— Сейчас.
Она принесла все, что нужно, а также несколько листов плотной бумаги и стакан воды.
— Спасибо, золотце, — прошептал Генр и открыл коробочку, в которой лежали бруски разноцветной туши и каменная тушечница. Он растер тушь, добавил небольшое количество воды и начал рисовать. Получилось серое яблоко. Хорошее, добротное и очень правильное яблоко. Со всеми рефлексами и бликами в положенных местах.