Убийства по алфавиту
Шрифт:
– Из кого вы предполагаете создать легион?
– Я думал об этом. Я уже написал мисс Меган Барнард – собственно, это частично ее идея. Я предлагаю себя, мисс Барнард, мистера Дональда Фрэзера, который был помолвлен с покойной девушкой. Потом есть племянница женщины из Андовера, мисс Барнард знает ее адрес. Я не думаю, что нам как-то пригодится муж: я слышал, он все время пьян. Я также не имею в виду родителей Барнард – они слишком стары для активных действий.
– Больше никого?
– Да… э-э… мисс Грей.
Он слегка покраснел, произнося ее имя.
– О! Мисс Грей?
Никому в мире не дано вложить столь мягкую иронию в пару слов лучше,
– Да. Знаете, мисс Грей работала у моего брата более двух лет. Она знает окрестности, и их обитателей, и все остальное. Я ведь полтора года отсутствовал.
Пуаро сжалился над ним и перевел разговор:
– Вы были на Востоке? В Китае?
– Да. Я проводил что-то вроде экспедиции по покупке вещиц для брата.
– Должно быть, это очень интересно. Ладно, мистер Кларк, я весьма одобряю вашу идею. Я только вчера говорил Гастингсу, что требуется объединение заинтересованных людей. Необходимо слить воедино воспоминания, обменяться взглядами, необходимо, в конце концов, все сказать об этом деле, говорить, говорить и еще раз говорить. Самая незначительная фраза может пролить свет.
Спустя несколько дней «Специальный легион» встретился у Пуаро.
Все расселись, преданно глядя на Пуаро, который занял свое место во главе стола. Все три девушки обращали на себя внимание – необычайная красота белокурой Торы Грей, темперамент смуглой Меган Барнард с ее странной, как у индейцев, неподвижностью лица, Мэри Дроуэр с ее милым интеллигентным лицом, опрятно одетая в темную блузку и юбку. Двое мужчин – Франклин Кларк, крупный, загорелый и разговорчивый, и Дональд Фрэзер, замкнутый и спокойный, – представляли забавный контраст друг другу.
Пуаро, конечно, не мог не произнести маленькую речь.
– Дамы и господа, вы знаете, для чего мы здесь собрались. Полиция делает все возможное, чтобы выследить преступника. Я тоже занимаюсь этим. Но мне кажется, что встреча тех, кто лично заинтересован и кто лично знал жертвы, может дать результаты, которые не в состоянии получить любое расследование.
Мы имеем три убийства – старой женщины, молодой девушки и пожилого мужчины. Их всех объединяет только одно – то, что убил их один и тот же человек. Это означает, что убийца присутствовал в трех различных местах и наверняка его видело множество людей. То, что он сумасшедший в прогрессирующей стадии, – это безусловно. Но также очевидно, что его поведение не выдает в нем сумасшедшего. Этот человек может быть как мужчиной, так и женщиной, – обладает дьявольской хитростью помешанного. Ему удалось совершенно запутать следы. Полиция имеет довольно смутные приметы, по которым не может ничего предпринять. Тем не менее должны существовать не смутные, а определенные приметы. Взять хотя бы один факт – не мог же этот убийца прибыть в Бексхилл в полночь и прямо на побережье найти молодую леди, имя которой начиналось с B…
– Нужно ли вдаваться в это? – промолвил Дональд Фрэзер. Казалось, он с трудом выдавливает из себя слова.
– Необходимо вдаваться во все, мсье, – ответил Пуаро, обращаясь к нему. – Мы здесь не для того, чтобы оберегать свои чувства, а для того, чтобы, если потребуется, терзать их, досконально разбираясь во всем. Как я уже сказал, Бетти Барнард не случайно оказалась жертвой ABC. С его стороны это был обдуманный выбор и поэтому преднамеренный. Он должен был прощупать почву заранее.
Я допускаю, что кто-то из вас, а может быть и каждый, знает то, о чем он даже не догадывается, что он это знает.
Рано или поздно при общении друг с другом что-нибудь прояснится, приобретет значимость, о которой ранее и не помышляли. Это как мозаика. Каждый из вас может иметь кусок, который отдельно ничего не значит, но который, соединившись с другими, может составить определенную часть целой картины.
– Слова! – заметила Меган Барнард.
– А? – Пуаро вопросительно посмотрел на нее.
– То, что вы говорите. Это только слова. Они ничего не значат.
Она говорила с такой отчаянной силой, что я отнес это к особенностям ее характера.
– Слова, мадемуазель, представляют собой внешнюю оболочку идей!
– Да, я думаю, в этом есть смысл, – сказала Мэри Дроуэр. – На самом деле, мисс. Так часто бывает, когда вы говорите о вещах, которые кажутся вам абсолютно ясными. Вы представляете их, не зная на самом деле, как было. Разговор приведет к чему-то, так или иначе.
– Если вспомнить поговорку «меньше слов, больше дела», то мы сейчас собираемся делать как раз обратное, – заметил Франклин Кларк.
– Что вы скажете, мистер Фрэзер?
– Я, пожалуй, сомневаюсь в практическом применении того, о чем вы говорите, мсье Пуаро.
– Что вы думаете, Тора? – спросил Кларк.
– Я думаю, что принцип пересказа разумен.
– Предположим, – предложил Пуаро, – что вы все постараетесь вспомнить все, что относится ко времени, предшествующему убийству. Пожалуй, начнем с вас, мистер Кларк.
– Помнится, утром того дня, когда убили Кара, я ушел в плавание. Поймал восемь скумбрий, прямо там, в бухте. Пообедал дома. Я помню, ел жаркое по-ирландски. Поспал в гамаке. Выпил чаю. Написал несколько писем, просмотрел почту, затем поехал в Пейнтон отправить письма. Потом поужинал и – я не стыжусь этого – перечитал книгу Э. Несбита, которую я люблю с детства. Потом зазвонил телефон…
– Достаточно. Теперь подумайте, мистер Кларк, не встретили ли вы кого-нибудь, когда утром спускались к морю?
– Я много кого видел.
– Можете что-нибудь вспомнить об этих людях?
– Нет, ничего ужасного.
– Вы уверены?
– Ну… давайте посмотрим… Я помню примечательно толстую женщину, она была в коротком шелковом платье, я еще удивился почему… двое ребятишек с ней… два молодых человека с фокстерьером на берегу моря бросали камни… а, да, девушка со светлыми волосами, которая купалась и визжала… Интересно, как много вещей вспоминается, как фотографию проявляешь.
– У вас хорошая память. Теперь дальше, что было потом, в саду и по дороге на почту…
– Садовник поливал сад… По дороге на почту? Неподалеку остановился велосипедист… Бестолковая женщина, шатающаяся и вопящая на своего приятеля. Я боюсь, что это все…
Пуаро повернулся к Торе Грей.
– Мисс Грей?
Тора ответила своим четким, уверенным голосом:
– В то утро я разбирала корреспонденцию с сэром Кармайклом, искала экономку. Я написала письмо и во второй половине дня занималась рукоделием, кажется. Трудно вспомнить. Это был совершенно обычный день. Я рано легла спать.