Убийства по алфавиту
Шрифт:
– Вы ему сказали, что преступление не спортивно, – задыхался я.
– Это правда. Оно отвратительно – не столько убийством брата, сколько жестокостью, с которой к смерти заживо был приговорен несчастный человек. Лису словить, и в ящик засадить, и не давать сбежать! Это не спортивно!
Меган Барнард тяжело вздохнула:
– Не могу поверить… не могу. Это правда?
–
Она взглянула на него, и ее румянец стал ярче.
Пуаро повернулся к Фрэзеру:
– Мадемуазель Меган все время преследовал страх, что это вы совершили второе преступление.
Дональд Фрэзер спокойно ответил:
– Я сам представил себе это однажды.
– Из-за вашего сна? – Он придвинулся ближе к молодому человеку и доверительно понизил голос: – Ваш сон имеет очень естественное объяснение. Вы признали, что образ одной сестры уже исчез из вашей памяти и его место заняла другая сестра. Мадемуазель Меган заменила в вашем сердце свою сестру, но, поскольку вы не допускали мысли, что стали неверным мертвой так скоро, вы старались подавить эти мысли, убить их! Вот и объяснение вашему сну.
Глаза Фрэзера остановились на Меган.
– Не бойтесь забыть, – мягко произнес Пуаро, – она не слишком достойна воспоминаний. В лице мадемуазель Меган вы имеете одну из ста – у нее великолепное сердце!
Глаза Фрэзера просияли.
– Думаю, вы правы.
Мы все окружили Пуаро, задавая вопросы, проясняя тот или иной факт.
– Те вопросы, Пуаро, которые вы задавали каждому? Был в них какой-нибудь смысл?
– Некоторые из них были просто чепухой. Но я выяснил одну вещь, которую хотел знать, – что Франклин Кларк был в Лондоне в момент отправления первого письма. А также я хотел посмотреть на его реакцию, когда задавал вопросы мадемуазель Торе. Он был застигнут врасплох. В его глазах я увидел злобу и гнев.
– Нельзя сказать, что вы пощадили мои чувства, – сказала Тора Грей.
– Я и не воображал, что вы дадите мне правдивый ответ, мадемуазель, – сухо произнес Пуаро. – Теперь и вторая ваша надежда не сбывается. Франклин Кларк не унаследует деньги брата.
Она вскинула голову.
– Должна ли я оставаться здесь и выслушивать оскорбления?
– Ни в
– Те отпечатки пальцев окончательно решили дело, Пуаро, – произнес я задумчиво. – Он совсем сдался, когда вы упомянули об этом.
– Да, от них есть польза – от отпечатков. – Он многозначительно добавил: – Я вставил это, чтобы порадовать вас, друг мой.
– Но, Пуаро! – воскликнул я. – Разве это не правда?
– Ни в малейшей степени, друг мой, – сказал Эркюль Пуаро.
Необходимо упомянуть и о визите, который несколькими днями позже нанес нам мистер Александр Бонапарт Каст. Он усердно пожал руку Пуаро и приложил старания, чтобы очень несвязно и безуспешно отблагодарить его. Мистер Каст пришел в себя и сказал:
– Вы знаете, ведь газеты предложили мне сотню фунтов – сотню фунтов за короткий рассказ о моей жизни и этой истории. Я… я просто не знаю, что с этим делать.
– Я бы не принял сотню, – сказал Пуаро, – будьте непреклонны. Скажите, что ваша цена – пять сотен. И не ограничивайтесь одной газетой.
– Вы и в самом деле думаете… что я мог бы…
– Вы должны усвоить, – сказал Пуаро, улыбаясь, – что вы сегодня самый известный человек в Англии.
Мистер Каст воспрянул еще больше. Лицо его засияло.
– Вы знаете, я думаю, вы правы! Известный! Во всех газетах. Я воспользуюсь вашим советом, мсье Пуаро. Деньги очень приемлемые, очень приемлемые. Я возьму небольшой отпуск… А потом я хочу преподнести красивый свадебный подарок Лили Марбери… милой девушке… очень милой девушке, мсье Пуаро!
Пуаро ободряюще похлопал его по плечу:
– Вы совершенно правы. Живите в свое удовольствие. И… на два слова… как насчет визита к окулисту? Эти головные боли… вероятно, это от того, что вам нужны новые очки.
– Вы думаете, что они от этого?
– Я думаю.
Мистер Каст горячо пожал ему руку:
– Вы великий человек, мсье Пуаро!
Пуаро, как обычно, не пренебрег комплиментом. Ему даже не удалось изобразить скромника.
Когда мистер Каст с достоинством вышел, мой старый друг улыбнулся:
– Итак, Гастингс, мы снова хорошо поохотились, не так ли? Да здравствует спорт!