Убийства в «Маленькой Японии»

Лансет Барри

– Если я правильно понял тебя, то этот кандзи настолько редок, что вероятность его случайного появления на месте преступления примерно равна моим шансам выиграть следующий титул «Мисс Вселенная»? – произнес Ренна.

– И даже «Мистер Вселенная».

– Повтори, как называется то место?

– Сога-джуджо. Я сверился с картой. Это нечто вроде фермерской деревни в узкой долине небольшой реки. Мы говорим о настоящей глуши, Фрэнк. Старая добрая японская глубинка. Вероятно, у всего населения одна и та же фамилия. Или две. Выращивают редис и рис столетиями. Уже двадцать или тридцать

поколений подряд. Туда можно смело отправляться, если хочешь снимать продолжение фильма «Избавление».

И он принял решение:

– Хорошо, посылай туда своего человека. Город оплатит издержки. Я объясню, что лично санкционировал командировку.

Настал подходящий момент для внесения ясности. Я не мог рисковать нашей дружбой из-за конфликта интересов, а именно в такую ситуацию я попал, приняв предложение Хары. Естественно, располагая деньгами магната, я мог отказаться от финансирования из городской казны. Но суть конфликта заключалась не только в этом.

– Городу поездка ничего не будет стоить, – сказал я. – Меня посетил Кацуюки Хара. Хочет, чтобы я занялся данным делом. Как выяснилось, он – дед погибших детишек.

Ренна поднял голову.

– Этот толстосум навязался к тебе?

– Да.

– Лишь намекни, и он отстанет.

Мы замолчали. В комнате детективов все уже расселись по рабочим местам, в основном разговаривая по телефонам. К доске у дальней стены были прикреплены график дежурств, пара фотографий людей, объявленных в розыск, а под надписью «Преступник недели» красовался снимок мэра, на лицо которому прилепили вырезанную из черной бумаги маску. Разглядывая все это, я размышлял, насколько большим испытанием для моей дружбы с Ренной может оказаться это дело, грозившее стать резонансным. На карту поставлена дальнейшая карьера лейтенанта, и ему придется осторожно лавировать среди многочисленных подводных камней, которыми усеют его путь политики и полицейское начальство.

Ренна наклонился ко мне.

– Впрочем, можешь работать для Хары, но все, что узнаешь от него, сразу сообщай мне. И предупреждай, если он что-нибудь затеет.

– Харе нужны результаты, а не информация, и проблем он создавать не будет. Но мне необходимо провести инструктаж для своих парней в Токио. Только после этого они смогут начать работать.

Лейтенант сдвинул густые брови.

– Хорошо, но только чтобы все оставалось строго между нами.

– Договорились. Что, городской совет уже начал давить на тебя?

– Не то слово, правда, в данный момент они больше заинтересованы во мне, чем я в них.

– Не боишься, что их отношение изменится?

Вся жизнь Ренны была связана с полицейским управлением Сан-Франциско, и никакая альтернативная работа его бы не устроила.

– Так и будет, если не добьемся результатов. Дадут пинка под зад, и это в лучшем случае. Затянем с расследованием, и мэр непременно вмешается. Ты с ним знаком?

– Нет.

– Сейчас познакомишься.

В стеклянную дверь у меня за спиной постучали. Ренна взмахом руки пригласил посетителя зайти. И в кабинет вошел сам мэр Гэри Гурвиц, за которым следовала троица в строгих костюмах: член городского совета Кэлвин Вашингтон, заместитель

мэра Роберт Деймонд и Гейл Вонг – пресс-секретарь главы города и, по слухам, самая опасная тигровая акула во всем его окружении.

– Гэри! – воскликнул Ренна, поднимаясь навстречу. Следуя его примеру, я тоже встал из-за стола.

– Сиди, сиди, Фрэнк. Надеюсь, не помешал?

– Нет, вы как раз вовремя, – сказал Ренна. – Позвольте вам представить Джима Броуди. Я уже рассказывал вам о нем. Мы привлекли его консультантом по делу в «Маленькой Японии».

Мэр улыбнулся:

– Да, конечно. Значит, я действительно удачно выбрал время для визита. Мне необходимо быть постоянно в курсе событий, и я рад встрече.

Он был в костюме из ткани с узором в елочку, белой сорочке и нежно-голубого цвета галстуке. Весь этот ансамбль выгодно подчеркивал его вьющиеся черные волосы и проницательные серые глаза.

Мы обменялись рукопожатиями, и Гурвиц представил мне своих спутников, руки которых мне тоже пришлось долго трясти, причем особенно пристально в меня вгляделась оценивающим взглядом именно Гейл Вонг. Потом мэр объяснил:

– Я тут как раз встречался с судьей Тэйлором и решил заглянуть ненадолго, чтобы узнать, нет ли у вас новостей.

Было очевидно, что никаких новостей он не ждал, и потому я не без тайного удовлетворения наблюдал, как Ренна делится с ним информацией, полученной от Ноды.

– Мы сумели определить происхождение кандзи.

Мэр сначала безмерно удивился, а затем на его лице отобразилось удовлетворение.

– Неужели? Что ж, это важно. Потрясающее достижение. А мне говорили, что это полный тупик.

– Кто говорил? От меня вы не могли слышать такого, – произнес Ренна.

– Да так, другие источники информации.

Он посмотрел на меня и опять чарующе улыбнулся:

– Полагаю, подобного успеха добились вы?

– Мой помощник, – ответил я.

Он снова сжал мне руку.

– Фрэнк сказал, что вы настоящий эксперт во всем, что касается Востока. Вы меня действительно порадовали сегодня. Отличная работа, джентльмены. Продолжайте в том же духе. Мне бы очень хотелось, чтобы расследование этого трагического дела завершилось в сжатые сроки.

– Поверьте, нам тоже, – заметил Ренна.

– Отлично. Я попрошу Гейл или Роберта непременно связываться с вами пару раз в день, чтобы узнавать свежие подробности, если не возражаете.

– Разумеется, – заверил Ренна.

– Вот и превосходно, – сказал мэр, пожав мне руку в третий раз, и делегация удалилась.

– Экспрессивный тип, – усмехнулся я.

– Да, но пусть это не вводит тебя в заблуждение. У него острые зубы. Это роднит их всех. Но особенно опасна Гейл. В прошлом она была вице-президентом крупной компании в Кремниевой долине. Боб – владелец крупной торговой компании, сколотивший многомиллионное состояние, а Кэлвин разбогател с помощью сети ресторанов в Окленде и Фремонте. В общем, птички с мощными клювами. Ходят слухи, будто Гурвиц уже натаскивает Гейл и Боба к выборам. Ее готовит в заместители, а Бобу хочет уступить свое кресло, когда придет время уходить. Как видишь, он превратил это в аналог семейного бизнеса.