Убийства в пляжных домиках. Детективное агентство «Благотворительный магазин»
Шрифт:
Энни Фоллет ответила не сразу. Несколько раз моргнула, затем шмыгнула носом.
– Помню, как мне ужасно хотелось в туалет. Я вышла из домика и быстро пошла к туалетным кабинкам, где-то в три тридцать утра.
– А запах дыма вы ощутили?
– Да, но в этом не было ничего особенно. По вечерам по всей косе дымятся угли мангалов и костровых чаш. Так что я и не обратила внимания. А когда вышла из туалета, увидела несколько искр в воздухе, горящий пепел. Как вы помните, я еще не до конца проснулась. Я тогда подумала, как странно, повернула за угол – и увидела горящий дом. Я знала, что Малкольм внутри.
– Откуда?
–
– Вы в порядке, можете продолжать? – спросила Фиона. – Мы можем сделать перерыв.
Энни промокнула слезу рукавом.
– Нет, я в порядке. Давайте продолжим.
– Как вы опишете пожар?
– Горел весь дом, но часть справа – явно сильнее. К счастью, до дверей огонь не добрался. Я, не осознавая, что делаю, схватила влажное полотенце, сохнувшее снаружи соседнего пляжного домика. А потом побежала к дому Малкольма, обернув полотенце вокруг головы. Я действительно не думала об этом, просто делала. Ворвалась в двери.
– И где был Малкольм?
– Повсюду стоял густой дым. Ничего не было видно. Я несколько раз выкрикнула его имя, а потом споткнулась и упала на него. Он лежал на диване. К счастью, не в спальне наверху. Я стала трясти его, но он был без сознания. К этому моменту я уже сильно кашляла, а глаза слезились. Я схватила Малкольма за руки и потащила на улицу. Прошла словно целая вечность. Я тащила его и тащила, пока мы оба не оказались на песке. А потом упала и никак не могла откашляться.
Те кадры с камер, где Энни Фоллет корчится на песке рядом с Малкольмом, Фиона не забудет никогда.
– Малкольм в тот момент был еще жив?
– Не уверена. Но мне сказали, что да.
– Энни, вы поступили невероятно храбро.
Энни что-то пренебрежительно промычала, отведя глаза и глядя на потрескавшийся ламинат.
– Очень храбро, – продолжила Фиона. – Не недооценивайте свой поступок. Но я не совсем понимаю, что произошло потом. На записях с видеокамер вы вполне объяснимо не могли прийти в себя из-за дыма. Как вы и сказали, упали на песок. Но в новостях была совершенно другая версия событий. Там утверждалось, что вы пытались оживить Малкольма, а когда не удалось, вскочили и принялись тушить пожар и практически справились с ним в одиночку.
Энни покачала головой:
– К тому моменту все уже выбежали на пляж и либо помогали тушить пожар, либо делали искусственное дыхание Малкольму. Но я не участвовала в этом. Я была не в состоянии что-либо делать. Так что это заслуга остальных жителей домов. Сказать по правде, все, чего я хотела, – это вернуться к своим детям, но не могла пошевелиться, так мне было плохо.
– Так почему же такая разница в изложении событий?
Энни Фоллет снова замолчала.
Если б Фиона не знала, она бы сказала, что на лице женщины отразилось что-то
Энни тяжело вздохнула.
– Мне сказали так сделать.
Фиона оторопела.
– И кто же?
Прежде грустные глаза Энни Фоллет превратились в сердитые щелочки.
Глава 17
Фиона терпеливо ждала ответа, не желая давить на Энни. Наконец женщина заговорила:
– Я повела себя глупо. Послушалась плохого совета.
– Чьего же?
Энни запнулась.
– Давайте я дорасскажу все до конца. Когда меня осмотрели врачи, подошла полиция. Детектив Финчер и сержант Томас вели себя очень мило, это я помню. Я рассказала им всю правду, слово в слово, как сейчас вам. Обо всем, что случилось. Полиция опечатала Мадфорд-Спит и велела всем оставаться там, пока они не соберут показания и не найдут то, что им нужно. Как только нас отпустили, я схватила вещи, отменила бронирование и увезла детей домой. Мне хотелось забыть обо всем. Рядом со мной умер человек, и я все проигрывала и проигрывала этот момент в голове. Ну, вы знаете, все эти «что, если». Что, если б я поступила так? А что, если б иначе? Вдруг бы он выжил?
И так-то было не очень хорошо, но потом я получила звонок: меня спрашивали, есть ли у меня стратегия для средств массовой информации. Я понятия не имела, что имеется в виду и откуда у нее мой номер. «Следующие несколько дней – самые важные», – сказала она. На меня будет направлено внимание СМИ, прессы, телевидения. Она могла решить все вопросы за меня, держать их на расстоянии. Вы должны понять, я все еще находилась в состоянии шока. Я хотела, чтобы меня оставили в покое дома с детьми. Хотела отгородиться от остального мира. Но я знала, что она права. Я видела в новостях, как это бывает. Пресса разбивает лагерь у тебя под дверью, не оставляя в покое. Так что я попросила ее представлять меня.
– Кого?
– Софи Хэйверфорд.
Фиона поморщилась, ощутив во рту кислый привкус.
– Ох, мне следовало бы догадаться.
– Вы ее знаете?
– К несчастью, да. Она управляет благотворительным магазином через дорогу от моего. А раньше работала в пиар-службе.
– Все верно. Она говорила очень убедительно. И была такой сочувствующей и понимающей.
– Не сомневаюсь, так и было. В красноречии ей не откажешь.
Энни нервно почесала бедро.
– Я подумала, так будет лучше – что кто-то вроде нее будет заниматься этими вопросами. Не привлекать внимания к нам, но в то же время даст СМИ то, чего они хотят.
– И она это сделала?
– Да, поначалу все было отлично. Но потом я увидела статьи в газетах и сюжеты по телевизору. Они не совпадали с тем, что произошло на самом деле. Эта женщина приукрашивала правду. Превратила меня в кого-то вроде супергероини с нечеловеческой силой, которая сорвала с петель дверь и вынесла Малкольма на руках, держа над головой, а затем пыталась оживить его и еще и собственноручно потушила пожар.
– И что вы сделали?
– Сразу же уволила ее. Не хотела быть частью ее лжи. Софи умоляла меня дать ей второй шанс. Сказала, что уже не за горами заманчивые предложения написать книгу или выступить на телевидении, когда я буду готова. Что я могу заработать кучу денег на этом. Что я как мать-одиночка этого заслуживаю. Но я не хотела денег. О них я вообще не думала.