Убийственная красота
Шрифт:
— Его допросить не удалось. Электромонтер Дмитрий Семенович Круглов в отпуске.
— Во как! Давно ли?
— С двенадцатого сентября.
— Это день покушения на Климовича, между прочим. — Турецкий переглянулся с Грязновым. — И где этот отпускник?
— По месту работы не знают. Он человек одинокий и нелюдимый. Но график отпусков составляется еще в начале года. Так что он ушел по графику, как положено. И уехал.
— И что, в жилконторе никто ничего не знает? Люди же делятся планами на отпуск.
— Он не делился. Мы опрашивали работников ЖЭКа.
— Кто лично
— Галкин.
— Кирилл, этот вопрос нужно доработать! В этот раз не делился, но он же там не первый год работает! Куда раньше ездил? Родные у него есть?
— Близких нет.
— А дальние? Может, двоюродные-троюродные. Женщина должна же быть?
— Он инвалид афганской войны. У него контузия. Он очень сильно заикается. И стесняется этого. Со слов работников ЖЭКа, никаких женщин у него нет.
— Не нравятся мне мужчины, у которых нет женщин! — мрачно изрек Грязнов.
— В общем, Безухов, собери максимум информации о Круглове. Опроси его соседей. Он ведь в доме напротив живет?
— Да, в доме номер семь. Я был там, но никого из соседей не застал. Будний день, все на работе. А кто не работает — по дачам. Одна женщина была дома… Но она пьяна была совершенно. Ее невозможно было допросить. — Кирилл покраснел. — Мы, конечно, этот вопрос доработаем. С участковым свяжемся…
— Я вообще не понимаю, как контуженый инвалид работает электромонтером? — вставил Грязнов.
— Говорят, что хорошо работает. Когда не пьет, — ответил Безухов.
— Он еще и пьет? Наверное, когда в карты проиграется?
— Нет, наоборот. Он или пьет, или посещает игровые автоматы. Еще любит компьютерные игры. У него компьютер дома. Так сказала начальник ЖЭКа.
— Зачем же они такого держат? Контуженый, то пьющий, то играющий…
— Начальник ЖЭКа пояснила, что взяла на работу Круглова по просьбе своего знакомого из военкомата. И добавила, что он хоть и запивает иногда, но ненадолго. У него состояние здоровья такое, что долго он пить не может. А когда трезв, работает хорошо. Так что претензий к нему у начальства нет.
— Александр Борисович, давай-ка свяжемся с военкоматом, узнаем, где воевал, что за ранение, — предложил Грязнов. — И вообще, там о нем может быть материала побольше, чем в жилконторе. Как он выглядит вообще? Фотография есть?
Безухов воспринял вопрос Вячеслава Ивановича как укор за недостаточно хорошо выполненное задание и покраснел еще больше.
— Как выглядит, мы не расспрашивали. В том смысле, что рост, вес и стиль одежды не уточняли. У нас такой установки не было. Фотография в личном деле есть. Я сделал ксерокопию. Вот. — Кирилл положил на стол папочку. — Ему тридцать шесть лет. Внешность самая заурядная.
— Чего ты полыхаешь опять, Кирилл? Тебя никто ни в чем не упрекает. Вы там первый день сегодня работали. За несколько часов всего не узнаешь, это всем понятно. У нас обмен оперативной информацией.
— Я понимаю, Александр Борисович.
— Что еще? С соседями Литвинова общался?
— Да. Горбунова Вера Григорьевна из квартиры напротив Литвиновых. Как появилось взрывное устройство, не видела. Литвиновых характеризует как порядочных, респектабельных
— Она машину водит? — удивился Александр, вспомнив близорукую Марину Ильиничну.
— Да. Бойко упомянул, что Литвинова возит его на его собственной машине. Подчеркнул, что для его нужд ни в коем случае не используется автомобиль Литвиновых. Из чего я сделал заключение, что сам Литвинов у Бойко особых симпатий не вызывает. Но ничего плохого он о соседе не сказал.
— Наследники у старика есть?
— Нет, но квартира кому-то завещана. Кому — говорить не захотел. Сказал только, что будущий наследник о завещании ничего не знает.
— Ты говоришь, он верующий? Может, он кому-нибудь из попов квартирку завещал? — предположил Грязнов.
— И попы его решили взорвать, чтоб завладеть жилплощадью? — усмехнулся Турецкий.
— А что? Попами не рождаются. Мало ли кто туда затесаться мог, в храм божий. Надо бы выяснить, в какую церковь он ходит.
— Выяснить, конечно, можно и нужно, но… Взрыв все-таки был предназначен Литвинову. Если бы мишенью был Бойко, коробка с пластитом висела бы в другом месте, в простенке между квартирами тринадцать и четырнадцать. Или четырнадцать и пятнадцать. Я видел место, где она висела, коробочка эта. Да и на фотографиях в материалах дела это место четко обозначено: слева от двери Литвиновых, почти возле лестничного марша. Достаточно далеко от квартир его соседей.
— Александр Борисович, можно? — В дверях кабинета возник судмедэксперт Тарищев.
— Заходи, Андрей.
— Экспертиза по Климовичу готова. Можно давать разрешение на захоронение.
— И что там, в экспертизе? Давай в двух словах.
— Типичная взрывная травма, несовместимая с жизнью. Механические и термические повреждения, с преимущественно правосторонней локализацией, то есть ближе к эпицентру взрыва. Отрыв правой ноги.
— Это мы на снимочках видели. Впечатляет.
— Ага. Дальше: кровоизлияния в легкие, разрывы печени и селезенки, разрыв барабанных перепонок. Полный набор. Вот заключение, будут вопросы — я на месте.
Эксперт положил на стол пластиковую папку.
— Спасибо, Андрей.
Эксперт исчез, и тут же в дверях возник Василий Алексеевич Колобов.
— Вячеслав Иванович? Здравствуйте, мы прибыли. Здравствуйте, Александр Борисович. Общий привет! — кивнул он Левину и Безухову. — Вот, знакомьтесь: Маргарита Сергеевна Лисовская. — Коробов отступил, с гордостью, словно военный трофей, выставляя на всеобщее обозрение полную, фигуристую даму с взволнованным лицом. Колобов изо всех сил хмурил брови, изображая высшую степень деловитости. — Маргарита Сергеевна накануне взрыва видела возле подъезда Климовича незнакомого мужчину, не проживающего в их подъезде. Также ею был отмечен автомобиль «Жигули» модели ВАЗ-2101, который не принадлежит жильцам вышеупомянутого дома.