Убийственная стрижка
Шрифт:
Стелла вильнула, чтобы не врезаться в белую «хонду», имевшую наглость замедлить ход прямо перед ними.
— Ты нашла тело. Неужели не помнишь?
— Господи, Лейси, не хочу я ничего помнить! То есть все, что я видела, — это красное. Нет, даже не красное. Ужасный цвет высохшей крови, темный, уродливо коричневый. — Она со свистом втянула воздух и уставилась в пространство. — Погоди. Сейчас подумаю. Волосы. Я видела ее голову... жуткое зрелище. Волос рядом не было. По-твоему, это важно?
Она рывком остановила «мини-купер»
— Должно быть, важно. Если она не обрезала их сама, значит, это сделал кто-то еще. И что потом? Убийца забрал их с собой? Что?!
— Я пытаюсь вспомнить. Что на ней было.Ее халат. Розовый. Никто, кроме Энджи, не носил розовых халатов. Окровавленная бритва на тумбе, зеркало, кровь, а вот волос не вижу.
— Кто-то должен знать, куда девались волосы. А где бритва?
— Ее взяли копы. В салоне ее нет.
Кто-то должен был унести волосы. Если они действительно пропали — это убийство. Может, поработал какой-то извращенец? Или просто играет под извращенца?
—У тебя есть название и телефон компании, которая убирала место преступления?
— Место преступления? Могу достать, — пообещала Стелла. — Да, место преступления. Это ты точно заметила.
— Я просто хочу узнать, видели ли они волосы. Возможно, они их выбросили. Это бы все объяснило.
В машине вновь стало тихо: подругам, погруженным в свои мысли, было не до разговоров. Наконец Стелла прервала молчание:
— Знаешь, что неприятнее всего? Выбирать одежду для мертвой женщины. Мне пришлось сделать это, потому что никто другой не соглашался. Ее мать упросила меня, и я до сих пор не знаю, почему согласилась. Такая огромная ответственность. Понимаешь, ведь это навсегда. Ее последний наряд. Я думала, одежда должна быть красивой, потому что Энджи любила красивые вещи, но и удобной, не слишком тесной, верно?
— Когда человек мертв, ему не до моды. Если только этот человек не житель Древнего Египта.
— Поэтому я решила заранее объявить, в чем хочу лечь в могилу.
— Прошу тебя, Стелла, мне сейчас не до этого.
— Кожа, Лейси. Запомни: кожа — это навечно. Я никому не доверю позаботиться об этом, кроме тебя.
— В ближайшее время ты точно не умрешь.
— Я боюсь, Лейси.
— Ты же не вздумала умирать и оставить меня одну разбираться с этим преступлением?
— Нет, это я на всякий случай. Хочу убедиться, что мы друг друга поняли. Кожа. Красная или черная. Нет. Красная веселее. И бюстье. Мода на все времена. Что ты думаешь?
— Думаю, ты очень гордишься своим телом.
— Это храм.
«Мини», визжа тормозами, замер перед входом маленького краснокирпичного дома в Дел-Рей, районе Александрии, когда-то почти уничтоженном депрессией, а теперь становящемся все более престижным.
— Ха! Ты действительно надеешься снова ее увидеть? Думаю, твой вампир-механик просто продает тебе новую, деталь за деталью.
— Его зовут Пол. Очень симпатичный парень.
— Приятельские отношения с механиком. Куда это тебя заведет?
Стелла вышла и включила сигнализацию.
— Ты никогда не получишь свою развалюху обратно. Смирись. Пол, возможно, вызвал эвакуатор и отправил твою красотку в хоспис. Может, она пока годится в доноры. Чтобы другие «ниссаны» могли еще пожить.
— Очень смешно.
— В газете наверняка неплохо платят. Почему бы тебе просто не купить новую машину? Я получила большую скидку на свою малютку. Правда, пришлось доплатить за флаг.
— Понимаешь, многие люди относятся к машинам, как к холодильникам или тостерам. Включаешь его, выскакивает готовый тост. Однажды ты просыпаешься, обнаруживаешь, что тост не выскакивает, идешь и покупаешь новый тостер. Мой «Z» — не тостер, Стелла. В нем есть стиль. Своеобразный характер. Он личность. Никто не понимает его, кроме меня, и мне не надо больше за него платить.
— Ха! — фыркнула Стелла. — Конечно, надо, если только твой механик не работает даром. Моя машина — тоже личность, да еще какая, и в то же время — классный маленький тостер. Тебе бы следовало отправить свою колымагу под пресс. Пора научиться расставаться с вещами.
Но Лейси ничего не желала слушать. Ей нужен был ее «Z».
Однокомнатная квартирка Энджи находилась на третьем этаже. Стелла открыла дверь и включила свет. Крошечная прихожая выглядела на редкость уютно. В лучах полуденного солнца, струившихся в большие окна, плясали пылинки. Энджи выкрасила стены в мягкий розовый цвет и подчеркнула белой рамкой.
— Говорю же, она любила розовое.
Сразу за розовой прихожей их ждал кошмар. Крохотная кухонька-ниша была усыпана осколками разбитой посуды. В большой квадратной комнате разворошенная постель, рассыпанные книги и разбросанная по полу одежда, которую, очевидно, выкинули из встроенного шкафа. Даже телевизор был перевернут. Рядом стоял видеомагнитофон. Ступить было некуда.
Лейси охнула. Стелла на минуту потеряла дар речи.
— О Боже, Лейси! Здесь все было в порядке, когда я уходила! Клянусь!
Стелла выбирала одежду для Энджи во вторник. Единственный раз, когда она побывала в квартире. Единственный раз, когда навестила уютный район с небольшими многоквартирными зданиями и чистыми частными домиками.
— Я заперла дверь, и все оставалось на месте. Честное слово!
Стелла припомнила, как тщательно одежда Энджи была развешана по цветам и сезонам — это произвело на нее огромное впечатление. Она всегда мечтала быть такой же аккуратной.